ГЕНЕРАЛ «КАСКАДА»

Сто лет генералу Александру Лазаренко

Имя генерала Лазаренко знают только специалисты, ветераны спецслужб. Хотя вклад этого офицера в безопасность Советского Союза достоин того, чтобы о нем писали в учебниках. Весной 2022 года ему бы исполнилось сто лет.

Генерал-майор Александр Лазаренко родился 4 апреля 1922 года. Участник Великой Отечественной войны. Вырос от командира взвода до начальника разведки дивизии. Окончил разведшколу по линии ГРУ.

В послевоенное время — на военно-дипломатической работе, а затем в Воздушно-десантных войсках.
С должности начальника отдела разведки ВДВ Александр Иванович был направлен на руководящую работу в Первое Главное управление КГБ СССР. Разработчик, руководитель и исполнитель ряда крупных операций советской внешней разведки.

С началом ввода ограниченного контингента советских войск в Афганистан А. И. Лазаренко становится организатором и руководителем спецподразделения «Каскад» (1980-1982 гг.).

«Каскад» оказывал помощь в Афганистане в становлении органов государственной власти и безопасности, а также в борьбе с бандитскими формированиями.

Александр Иванович Лазаренко внес существенный вклад в создание и становление Группы специального назначения «Вымпел».

Мастер спецопераций

Летом 1980 года Родина воевала, пытаясь отодвинуть от своих границ потенциального противника. Государство, исходя из стратегических интересов и стараясь помочь ближнему соседу — республике Афганистан, все сильнее ввязывалось в большую войну, которой пока не было видно конца.

К середине 1980 года, потерпев ряд крупных поражений, противники нового режима в Афганистане перешли к тактике партизанской войны. Акцент был сделан на действия небольших мобильных бандформирований, основной задачей которых стало активное противодействие созданию и укреплению народной власти на местах и проведение диверсионно-террористических акций против правительственных войск и подразделений Советской Армии.

Стало очевидным, что в условиях слабости нового режима, нормализация обстановки в Афганистане, раздираемого межэтническими и межрелигиозными противоречиями при поддержке извне, будет носить затяжной характер. Противостоять подобным устремлениям противника, а вернее, научить самих афганцев действовать в изменившихся условиях и был призван отряд «Каскад».

18 июля 1980 года вышло Постановление ЦК КПСС и СМ СССР за № 615-200 о создании отряда особого назначения «Каскад», которому предписывалось передислоцироваться из Центра подготовки в Балашихе и начать свою деятельность в Афганистане к 15 августа 1980 года.

Около тысячи человек вошли в спецподразделение «Каскад», в его первый отряд. Это были, в основном, офицеры спецрезерва КГБ, подготовка и задействование которых в особый период были возложены на советскую внешнюю разведку. Их возглавил полковник, а впоследствии генерал-майор Лазаренко Александр Иванович. В этом человеке сочетались качества высоко подготовленного военного специалиста и квалифицированного разведчика.

Кроме того, Лазаренко был известен как профессионал по проведению уникальных специальных операций и практик по решению сложных тактических задач разведки. Его также отличало огромное чувство личной ответственности, высокая трудоспособность, умение ладить с людьми и дорожить ими.

Кандидатура А. И. Лазаренко очень подходила для решения сложных оперативных и разведывательных задач в условиях «малой» войны. Он прошел большую школу жизни и, прежде всего, Великую Отечественную войну, разрабатывал теорию и готовил на практике элитный спецназ КГБ СССР.

В 1973 году под его редакцией вышла монография «Обеспечение безопасности и жизнедеятельности разведывательных групп». В этих и других работах был аккумулирован наш и зарубежный опыт по вопросам партизанской и контрпартизанской войны, разведывательных и контрразведывательных мероприятий в ходе длительного вооруженного противостояния.

Представляет интерес история с назначением Лазаренко командиром «Каскада» (ее Александр Иванович рассказал автору очерка).
В начале 1980 года заместитель начальника Спецотдела полковник Лазаренко и его начальник генерал-майор Кирсанов были вызваны к начальнику Первого главного управления, будущему председателю КГБ В. А. Крючкову. Решался вопрос о командире Отдельной бригады особого назначения, которой предстояло выполнить специфические оперативно-боевые задачи в Афганистане.

Собственно говоря, вопрос уже был доложен Ю. В. Андропову, и речь шла о формальном объявлении его решения: маститый разведчик Кирсанов едет в Афганистан, а Лазаренко остается в Москве за начальника подразделения.

И тут Кирсанов заявил Крючкову, что он не видит смысла в своем направлении в Афганистан, так как ничего не понимает ни в войсковых операциях, ни в проведении специальных мероприятий.

Крючков побагровел, но сдержался от разноса. Он повернулся к Александру Ивановичу и спросил:
— А вы?
— У меня есть опыт руководства подобным подразделением.

Крючков посмотрел на Кирсанова и попросил его выйти из кабинета. Та холодная форма, в какой он обращался к Кирсанову, не оставляла сомнений, что начальник ПГУ выгоняет его из кабинета как труса. Тут же Крючков передоложил вопрос Председателю КГБ по телефону.

Лазаренко был поставлен во главе бригады, которая стала более известна как «Каскад», и получил «путевку» на свою очередную войну — в Афганистан.

С легкой руки Лазаренко оперативная зашифровка отряда «Каскад» вскоре стала широко известной в Афганистане, а сотрудников-спецназовцев этого подразделения стали называть «каскадерами». Аналогия с известной профессией прослеживается: работа с высокой степенью риска, профессиональное мастерство, выдержка, надежность, смелость.

Командуя сменявшими друг друга «Каскадами», А. И. Лазаренко в общей сложности провел в Афганистане более двух лет. За умелое руководство оперативно-боевыми действиями спецподразделения, проявленные при этом личное мужество и героизм, был удостоен ряда высоких правительственных наград. В Афганистане ему было присвоено звание «генерал-майор».
Вот несколько эпизодов из «афганской эпопеи» генерала Лазаренко.

«Знай наших!»

После ввода в страну советского воинского ограниченного контингента ни один важный вопрос жизни Афганистана не решался без оперативной группы, в которую входили посол, представитель КГБ, маршал С. Л. Соколов, генерал армии С. Ф. Ахромеев, главный партийный советник. По просьбе начальника внешней разведки в оперативную группу включили и Лазаренко, как командира подразделения, поставлявшего серьезную разведывательную информацию об остановке в стране.

Однажды на совещании этой оперативной группы Ахромеев поддержал предложение представителя 40-й армии об операции под Джелалабадом. Суть ее заключалась в том, чтобы силами советского и афганского полков произвести зачистку долины, где обстановку контролировали душманы. Александру Ивановичу показалось, что простой марш по долине, хотя и значительными силами, не даст желаемого результата, и он спросил:
— Товарищ генерал! Какая все-таки преследуется цель: вытеснить противника или разгромить его? Ведь если мы вытесним душманов, они снова сосредоточатся в нас в тылу, а с нашим уходом опять будут бесчинствовать в долине…
Ахромеев еще плохо знал командира «Каскада» и попытался пресечь «демагогию»:
— А ты-то что в этом понимаешь?
— Когда речь идет о фронтовой операции, я советов давать не могу, но что касается тактики уничтожения и нейтрализации бандформирований, то я беру на себя ответственность за то, что говорю. Я бы не вытеснял душманов из долины, а вначале выбросил бы на путях их отхода небольшие, хорошо вооруженные десантные группы, а уж потом бы наступал всеми силами.

Ахромеев подумал и согласился с командиром «Каскада». Идею уничтожения бандформирований методом засад и минирования на путях их отхода силами и средствами десантных групп поддержал и маршал Соколов.

Операция прошла успешно, а авторитет Александра Ивановича как специалиста и профессионала-разведчика утвердился окончательно…

«Каскад» и «Кобальт»

На одном из совещаний, которое Лазаренко проводил с начальниками штабов и разведки команд отряда, с разрешения руководителя представительства КГБ, присутствовал заместитель министра внутренних дел, приехавший в командировку по делам отряда «Кобальт» МВД СССР.

Около двух часов Лазаренко говорил о недостатках в работе, о методах сбора информации, о способах проникновения в бандформирования.

После совещания Лазаренко и заместитель министра зашли в рабочую комнату командира «Каскада» (стол, пара стульев, кровать). Заместитель министра напрямую предложил:
— Александр Иванович! Принимай «Кобальт» под свою команду!
— Нет. Не могу. У меня другие задачи.

Заместитель министра уехал в Центр, а через несколько дней Лазаренко получил телеграмму за подписями председателя КГБ и министра внутренних дел: «Кроме решаемых вопросов по борьбе с вооруженными формированиями противника, перед Вами ставится дополнительная задача — создание Царандоя (аналог нашего МВД, орган народной милиции) и установление народной власти на местах. С этой целью в подчинение Вам передается отряд спецназначения МВД «Кобальт». С представительством КГБ вопрос согласован».

В отряде «Кобальт» было 600 сотрудников. Вместе с «Каскадом» это составило 1600 человек.

Александр Иванович вспомнил резолюцию одного грозного высокого начальника послевоенных лет, которую он однажды просчитал на документе оперативного дела: «Исполнить! За счет дальнейшего напряжения сил и повышения организованности в работе!»

Все правильно! Приказы надо выполнять. Лазаренко знал, что они не обсуждаются или, вернее, обсуждаются только в том смысле, как их успешнее выполнить. Значит, вперед! Вперед, «Каскад»!

Тактика «Каскада»

Лазаренко понимал, что противник в определенной степени владеет военным и оперативным искусством подготовки и ведения боевых действий, тем более происходящих на территории его страны.

Что же можно было бы противопоставить этому боевому искусству Востока, замешанному на вооружении и помощи Запада?

Лазаренко видел, что основная трудность в подавлении банддвижения заключалась в поиске, обнаружении мобильного и ловко маскирующегося противника. Значит — разведка, разведка и еще раз разведка!

Постоянное знание оперативной обстановки являлось непременным условием организации борьбы с вооруженной контрреволюцией. А большая подвижность и маневренность бандитских отрядов обуславливала непрерывность ведения разведки и ее активность.

Позднее штабы «Каскада», суммировав формы и методы борьбы с вооруженной контрреволюцией, пришли к выводу, что тактике противника должна противостоять наша тактика с четко обозначенными тремя составляющими: разведывательные мероприятии, оперативно-боевые действия и специальные операции…

Оценка маршала

Отряд «Каскад» был уникальным, так как наиболее соответствовал характеру войны в Афганистане. Офицеры «Каскада» были в основном готовы к тактике партизанской войны противника и в целом знали, что ей противопоставить.

После разбора одной из операций, проведенной совместно с подразделением 40-й армии и «Каскадом», маршал Соколов, обращаясь к Лазаренко, спросил, имея в виду точность и взвешенность действий «каскадеров»:
— Где вы взяли таких людей, Александр Иванович?

Лазаренко рассказал, что «таких людей» готовят из сотрудников органов госбезопасности на семимесячных курсах офицерского состава по специальной программе.

Маршал удивился:
— Надо же! А мы в академии имени Фрунзе не можем достичь такого уровня профессионализма.

Такую похвалу Александр Иванович довел до сведения сотрудников своего штаба.

Операция «Пуля» и слухи

1981 год. На аэродроме в Кандагаре дислоцировались наши «МИГи» и афганские вертолеты. В сумерках солдату, стоявшему на посту, показалось, что возле «МИГов» ходят бандиты, и он дал по ним очередь из автомата.

По неизвестным причинам рядом с «МИГами» находились авиабомбы в штабелях, а не в капонирах, как это было положено. Пуля, выпущенная солдатом из АК, попала именно во взрыватель бомбы. Это пятачок! Такое практически невозможно даже на полигонах при очень прицельной стрельбе хороших стрелков. Совершенно дикий случай!

«От взрыва бомбы полностью уничтожены три «МИГа» и два афганских вертолета», так доложили командиру оперативно-боевого отряда.

Тот немедленно вылетел в Кандагар, чтобы узнать подробности на месте. Командир авиаполка сообщил о задержании солдата и начале расследования.

Но у командира отряда уже родился оперативный замысел, и он предложил командиру полка:
— Ты солдата выпускаешь и распространяешь слух, что все это сделали бандиты.
— Не могу.
— Почему?
— Мне нужно указание.
— Чье? Заместителя начальника Генштаба достаточно?
— Разумеется.

Командир связался с Ахромеевым, доложил ему складывающийся у него оперативный замысел и попросил отправить солдата в Союз. Соответствующие распоряжения были даны.

Их научили выплавлять из бомбы тротил и делать заряды, они совершали походы из Кандагара к аэропорту, зубрили легенды и условия связи, тренировались как вести разведку и как обеспечивать свою безопасность и так далее. Словом, готовилось то, что на языке разведчиков называется оперативное внедрение. Была со всеми деталями отрепетирована «диверсия» на аэродроме, которую якобы осуществила эта группа.

Наибольшая изобретательность была проявлена на следующем этапе операции. Два агента были направлены в одну банду, их «главарь» — в другую. Когда захватили двух агентов, они рассказали, как готовилась и осуществлялась «диверсия», а также сообщили, что их было трое, но после мощных взрывов они, боясь преследования, спешно уходили к пакистанской границе и потерялись.

Захваченный «главарь» так же рассказал, что их было трое, но куда делись два его товарища, он не знает. Началась детальная проверка: как выплавлялся тол, кто ставил заряды, где шли и переходили речку, что пересекали и так далее.

Оперативники «Каскада» детально проработали легенды; факты, изложенные в них, подтверждались распущенными слухами; ложным расследованием, инициированным на аэродроме; объявлением о вознаграждении за выдачу «взрывников» и пр.

Смекалка состояла также в том, что были правильно просчитаны все шаги и вопросы контрразведки противника, которая якобы сама набрела на подтверждающие сведения.

Дело закончилось тем, что всем троим поверили, их воссоединили, наградили, снабдили деньгами. Их провозгласили героями, их возили по лагерям подготовки в Пакистане, где они делились «опытом» борьбы с неверными.

А потом пошла работа. Внедренная агентура через систему тайников передавала спецназу оперативную информацию.

После возвращения из Афганистана А. И. Лазаренко сосредоточился на весьма важном деле. С 1981 года стала функционировать Группа специального назначения «Вымпел». Очень велика роль Александра Ивановича в деле становления «Вымпела», сколачивания его оперативных групп, проведения оперативно-боевых учений, а в дальнейшем и спецопераций.

Весь свой боевой и оперативный опыт генерал Лазаренко передавал «вымпеловцам». Большинство оперативных замыслов учений этого подразделения рождались в мудрой голове боевого генерала, за что ему бесконечная благодарность от молодого поколения разведчиков специального профиля.

В обязанности Александра Ивановича входило также оказание советническо-инструкторской помощи партнерам Советского Союза. Иногда по решению руководства это было связано и с поставкой боевых средств.

Уникальный случай! За свои заслуги генерал А. И. Лазаренко был награжден четырьмя орденами Красного знамени различных стран: СССР (за Афганистан), Кубы, Чехословакии и Монголии… как говорится, комментарии излишни!

Память о генерале А. И. Лазаренко, беззаветно служившего своей Родине, и о его славных делах всегда будет жить среди тех, чья профессия звучит гордо — разведчик специального назначения.

Спасибо, гуру! Инструктаж генерала

Это было в начале 1983 года. Вскоре наш оперативно-боевой отряд, командиром которого назначили меня, должен был убыть в Афганистан на смену «Каскаду-4» («Вымпел»). Я был вызван в Спецотдел на инструктаж. Генерал-майор Лазаренко как один из руководителей Спецотдела был куратором «Вымпела» и осуществлял его оперативное руководство. До того в 1980-82 гг. он являлся командиром «Каскадов», воевавших в Афгане и, естественно, обладал уникальным опытом разведывательно-диверсионной деятельности спецподразделений в воюющей стране.

Поэтому для меня было очень важно прикосновение к подобному опыту. До обеда мы обсуждали различные организационные, оперативные, боевые, тыловые вопросы и т.д., а после обеда уделили время тем проблемам, по которым у меня была «слабина» или недостаточная подготовка.

С разрешения генерала я делал некоторые заметки в своей рабочей тетради. Александр Иванович говорил: «Вот по этому вопросу делай запись, а вот по такому-то просто запомни, без всяких отметок».

Одним из щепетильных вопросов, который интересовал меня, был следующий. В нашем отряде небольшая группа офицеров была предназначена осуществлять советническую деятельность в одном из подразделений ХАДа, которое занималось проведением спецопераций ликвидационного характера против злостных бандглаварей. Я узнал, что у предыдущих «Каскадов» был определенный опыт в этом отношении.

Выслушав мой вопрос, генерал подошел к книжному шкафу и достал на одной из полок томик, как оказалось, Сунь-Цзы «Искусство побеждать». Развернув книгу на той странице, где была закладка, Александр Иванович сказал: «Для начала, вот, послушай». И он зачитал выдержку из известного трактата.

«Ведение войны заключается в том, чтобы предоставить противнику действовать согласно его намерениям и тщательно изучать их, затем сосредоточить все его внимание на чем-то одном и убить его полководца, хотя бы он был за тысячу миль. Это и значит уметь искусно делать дело!»

И еще: «Знания положения противника нельзя получить наперед от богов и демонов; нельзя получить и путем умозаключения по сходству; нельзя получить и путем всяких вычислений. Знание положения противника можно получить только от людей» («Трактат о разведке»).

Далее Александр Иванович поделился своим опытом проведения спецопераций. Его рассказ изобиловал советами и рекомендациями, личными выводами и наблюдениями. Затем он дал мне почитать две справки. Я просмотрел документы и спросил: «А где же гриф секретности?» Генерал улыбнулся: «А зачем? Здесь все обезличено, выхолощено. Никаких имен и конкретизаций. А что касается метода, то здесь тоже ничего нового. Какая-то группа лиц на почве кровной мести «достала» обидчика-бандглаваря и ликвидировала его. И все, концы в воду. Следов нет. Даже патронов не нашли. Я бы вместо того, чтобы засекречивать эти документы, нашел бы возможность и соответствующую форму, чтобы доводить такую информацию до бандглаварей. Пусть трепещут, пусть боятся, пусть знают, что наше оперативное искусство позволит достать в любое время и в любом месте!»

Далее Александр Иванович продолжал: «В Афганистане мы столкнулись с недооценкой принципа скрытности подготовки и осуществления спецопераций. А ведь это основной принцип, основной постулат подразделений спецназа. Это даже не конспирация, как узкое оперативное понятие, имеющее своей основой сокрытие в тайне своей принадлежности и действий.

Скрытность предполагает наличие определенных знаний, умений и навыков, позволяющих, если речь идет о подготовке спецопераций, учитывать не только оперативные мелочи, но и глубокое знание противника, его обычаев, нравов, национально-психологических особенностей.

Только совокупность всех этих и оперативных факторов позволит предвидеть и четко представить себе последствия той или иной операции. Ранее мы не учитывали, например, такой святой обычай афганцев, как тайна исповеди. Помнишь операцию «Пуля»? Классно подготовленное внедрение в руководящий центр душманов агентурной группы, которая стала продуктивно работать! И лишь спустя время узнаем, что всем троим отрезали головы, так как один из них на исповеди признался мулле, чью волю они исполняют. И успех сменился провалом.
Известен также случай, когда был завербован крупный бандглаварь, тайно перешедший на сторону народной власти. Но он также доверился мулле, и последствия были самые печальные. А какие оперативные перспективы открывались — пальчики оближешь! Но…

И еще! На Востоке говорят: «Тайну друзьям доверить нельзя, так как у друзей тоже могут быть друзья». В Афгане мы сталкивались с многочисленными утечками оперативной информации, которую доверяли нашим партнерам. Оказывалось, что у них свое понимание дружбы и понимание границы между служебной и личной тайной. По этой причине срывались операции и комбинации, были напрасные жертвы, лилась невинная человеческая кровь.

Еще один очень важный момент. Любые операции, а тем более операции специального профиля нельзя готовить и проводить в спешке.
Александр Васильевич Суворов говорил: «Не тот быстро делает, кто спешит, а тот скор, кто не переделывает однажды сделанного. Скорость нужна, а поспешность вредна».

Спешка, конечно, первопричина всякой неудачи. Однако с одной поправкой. В спецназе не избежать спешки, но она у нас называется по-другому. Спецназ — это своеобразная «пожарная команда», которая всегда действует в дефиците времени. А к таким действиям надо готовиться.

Дефицит времени — это не сумбурная, мало управляемая спешка, а холодный, трезвый расчет того, что все-таки можно сделать тогда, когда времени на раздумья мало. Надо помнить принцип русских генералов первой отечественной войны: «Обдумывать холодно, а действовать горячо». Так что желаю тебе обдумывать холодно, а действовать горячо!»

Спасибо, товарищ генерал! На всю жизнь запомнил Ваши наставления. Спасибо, гуру!

Валентин Кикоть

Гений разведки специального назначения

Говорят: «Гениями не рождаются, гениями становятся!» Гениальность - это высшая степень проявления человеческих способностей, но вот как этого достичь? Наверное, гений - это сочетание таланта и трудолюбия. Думаю, что прежде всего - трудолюбия. Попробуем убедиться в этом на примере жизненного пути близкого и хорошо известного нам человека. Речь, конечно же, идет о генерал-майоре Дроздове Юрии Ивановиче - идеологе создания разведки специального назначения.

Трудно объективно оценить таланты и способности такого заслуженного человека, а вот проанализировать жизненные этапы становления личности, формирования характера, темперамента, знаний, навыков, профессионализма, вероятно, возможно. Чтобы понять, как зарождалась у Дроздова гениальная способность быстро принимать решения и брать на себя всю тяжесть ответственности за их последствия, как проявлялась настойчивость и решительность в достижении поставленной цели, надо внимательно просмотреть его жизнь с юношеского возраста. Рискнем, ведь наше дело благородное.

Из рассказа Юрия Ивановича о детстве, он вспоминает: «Я любил провожать на железнодорожной стации города Минска уходящие поезда - это было пробуждение во мне духа странствий, страсти к скитаниям, к непоседливой жизни». Так у Юрия зарождалась романтика, а без нее в разведке никуда! Трудности изучения в украинской школе в Харькове «иностранного языка» побудили Юрия к поиску способа преодоления этой проблемы. «Помогли книги. Я стал читать по-украински и полюбил этот живой и интересный язык. Начал заниматься в различных кружках: зоологическом, исследовательском, в драматической студии харьковского театра русской драмы», - рассказывал Юрий Иванович, подчеркивая свою постоянную потребность, как в изучении языка, так и в расширении кругозора.

«Первые 12 лет жизни я рос болезненным мальчишкой. Перенес, кажется, все болезни. Донимали меня воспаление легких и всевозможные осложнения. Выживание в суровых условиях воинской части и солдатская каша положили конец всем моим недугам», - вспоминает Дроздов о своей физической закалке. «Мне было 14 лет, когда отец положил передо мной книгу «Артиллерия» и сказал, что это моя профессия», - так Юрий осознанно принял рекомендацию отца и был зачислен в специальную артиллерийскую школу! Им был сделан осознанный выбор жизненного пути - военная служба.

Великая Отечественная война застала Юрия на танкоремонтном заводе, куда курсанты специальной артиллерийской школы были направлены с началом боевых действий. «В этот период жизни я пережил строгое обсуждение меня на комсомольском собрании за попытку самовольно сбежать на Сталинградский фронт», - скромно рассказывает о своем решительном поступке в своих мемуарах Дроздов. Это было первое проявление его юношеского патриотизма и принятия первого смелого самостоятельного решения.

На фронт Дроздов попал только в 1944 году, когда закончил Ленинградское артиллерийское училище и отказался от должности командира учебного взвода. На войне он был командиром огневого взвода противотанкового дивизиона одной из гвардейских дивизий 1-го Белорусского фронта. За взятие Берлина и личное мужество в уличных боях Дроздов в 19 лет получил первую государственную награду - орден Красной Звезды. Но, обладая природной скромностью, как удивительно он об этом вспоминает: «Никаких геройских подвигов в ходе боевых действий мне совершить не пришлось. Война - это страшная кровавая работа, тяжелая и безжалостная, и, чтобы выжить самому и другим, я старался делать ее добросовестно…»

После войны Дроздов служил в Германии и Прибалтийском военном округе помощником начальника штаба артиллерийского полка. В 1952 году поступил в Военный институт иностранных языков в Москве, который закончил с блестящим знанием немецкого и английского языков. Эти способности к языкам для Юрия Ивановича стали главным поводом к приглашению его в 1956 году на дальнейшую службу в Первое Главное Управление КГБ. «Сделанное предложение меня заинтересовало, так как позволило бы использовать на практике полученные в ВИИЯ знания, увидеть другие страны. Но стать разведчиком-нелегалом я отказался, сославшись на возраст и броский внешний вид», - вспоминал Дроздов о своих первых беседах в органах государственной безопасности и дипломатичном отклонении от, казалось бы, заманчивого предложения. А ведь в КГБ отказы никогда не приветствовались! И, тем ни менее, обойтись без нелегальной разведки Дроздов не смог.

Начал он свою службу в нелегальной разведке рядовым сотрудником, и за это ему тоже пришлось побороться. Суть проблемы была в том, что ему по приезду в Берлин хотели поручить заниматься переводами, а не делами оперативного подразделения. Дроздов отказался быть просто переводчиком и попросил отправить его на Родину. И только прозорливость генерала А.М. Короткова, который разглядел в офицере будущего легендарного разведчика, спасла Юрия Ивановича от досрочного откомандирования. Он был направлен под руководство начальника документального отдела нелегальной разведки В.И. Кирюхина. Так началась служба молодого разведчика. По мнению Дроздова, работа по созданию документов прикрытия «…требовала огромных знаний и предусмотрительности, чтобы ожила, заговорила и принесла пользу придуманная и задокументированная жизнь «иностранца», в которого превращался наш разведчик». Замечательная плеяда руководителей в нелегальной разведке: Т.Н.Бескровного, Н.М.Горшкова, Н.А.Корзникова, Б.Я.Наливайко, С.И.Буянова, А.А.Корешкова способствовала быстрому становлению Дроздова как разведчика.

Чтобы преодолеть неуверенность в знании немецкого языка Дроздов, по его рассказам, «…часами мотался по Западному Берлину, слушал речь немцев, впитывал эмоциональную окраску, старался перенять манеру поведения. Большую пользу принесли мне слушание лекций по искусству подражания в западногерманской театральной школе». Все это понадобилось Юрию Ивановичу, когда ему пришлось участвовать в оперативной игре с ФБР в качестве Юргена Дривса - двоюродного брата Рудольфа Ивановича Абеля. Вот когда пригодились безупречное знание немецкого языка, артистические способности и умение договариваться, проявляя при этом целенаправленную настойчивость и дипломатическую корректность. Мало кому известно, что именно «Юрген Дривс» в личной беседе через адвоката Д. Донована предложил ФБР обменять Р.И. Абеля не только на Г.Пауэрса, но и еще на двух американских агентов, арестованных в Восточном Берлине, что привело к успешному завершению операции.

Личное участие Дроздова в этой операции дало ему возможность заняться подготовкой достойной замены Абелю - нелегала «Георгия». Для проведения операции по выводу на Запад нашего нелегала Дроздов стал «инспектором Кляйнертом». Снова пригодилось знание немецкого языка, умение документировать жизнь «иностранца», а главное - в нужном месте, в нужную фирму, нужному человеку предложить нужного специалиста. Удачное внедрение «Георгия» привело к переменам в работе Дроздова, и по решению руководства он занялся вербовкой агентуры для обеспечения деятельности нелегалов. «Я изъездил всю Германию вдоль и поперек, внимательно приглядываясь к людям, их нравам и привычкам. «Георгий» выехал из Германии в третьи страны, а затем в США, где проработал почти 15 лет. Американские и немецкие спецслужбы были очень заинтересованы в том, чтобы узнать его легенду, место работы, его связи и установить, кто же он был на самом деле, как смог преодолеть все преграды и стать своим». Юрий Иванович напутствовал: «Весьма важно долгие годы, а может быть и никогда, не раскрывать детали деятельности в своих мемуарах, рассказах и интервью!» (из личной беседы).

На непростом служебном пути Юрия Ивановича было много крутых поворотов, неожиданных предложений, сложных задач и непредсказуемых решений. Он с достоинством принимал все испытания и с честью выходил из труднейших положений. Главным вдохновителем и надежным тылом была его жена Людмила Александровна. Об их взаимной любви и семейной дружбе можно было бы написать не один роман, но лучше всего об этом сказал сам Дроздов: «Все 35 лет, отданных разведке, жена была рядом со мной. Она умеет молчать, напряженно ждать и ждать, ограничивая себя из-за моей работы во многом. Почти всем в своей жизни я обязан своей жене, ее умению быть рядом с человеком тревожной судьбы».

После возвращения из Германии для Дроздова наступило очередное испытание, когда ему не нашли места в центральном аппарате нелегальной разведки из-за расхождения его взглядов по организации работы с нелегалами, и он был направлен на курсы усовершенствования оперативного состава (УСО). В декабре 1963 года неожиданно учебу Дроздова прервали и направили в командировку в Китай. Почему именно его без знания китайского языка направили в эту страну стало понятно, когда из-за обострения советско-китайских отношений возникла острая необходимость организации разведывательной работы по КНР, которую прекратили еще в 1949 году. Именно Дроздову пришлось создавать новую агентурную сеть, потому что всю предыдущую передали органам безопасности Китая, как временным союзникам. И это была ошибка, которую надо было срочно исправлять. Сложность выполнения такой задачи заключалась еще и в том, что все сотрудники спецслужб КНР проходили подготовку в СССР и отлично знали все способы, методы и тактику нашей оперативной деятельности. Четыре года пришлось Юрию Ивановичу руководить нашей резидентурой в Пекине в самых сложных условиях, а порой и критических ситуациях. И как его напутствовал перед поездкой начальник Первого главного управления генерал А.М. Сахаровский, Дроздову пришлось проявить не только терпеливость и осторожность в сохранении советско-китайских дипломатических отношений, но твердость и решительность и даже личное мужество и выдержку, будучи заблокированным в свой автомашине разъяренными хунвейбинами, пытавшимися штурмовать здание нашего посольства и торгпредства. В трудные годы «культурной революции» в Китае Юрий Иванович приобрел незаменимый опыт оперативной работы в сложной военно-политической обстановке и блестяще справился с поставленной ему задачей, реанимировав разведдеятельность в Китае. Не случайно Ю.В. Андропов попросил Дроздова, помимо оперативного отчета, написать свои личные впечатления об особенностях работы в КНР. Этот документ впоследствии вернули в Центр с множественными пометками и подчеркиваниями, потому что он представлял интерес, как для сотрудников КГБ, так и для руководителей государства.

Юрий Иванович по вопросам службы имел опыт рабочих встреч с А.А.Громыко, Б.Н.Понамаревым, В.М.Чебриковым, В.А.Крючковым, но особыми были личные встречи с Ю.В. Андроповым. Первая такая встреча была в 1964 году, когда Дроздов через полгода работы в резидентуре в Пекине прибыл в Москву для доклада о ситуации в Китае. Следующая встреча уже была по возвращению из командировки, когда Андропов стал Председателем КГБ. Он сначала назначил Дроздова на китайский отдел ПГУ, а затем вернул в Управление «С» в качестве заместителя начальника нелегальной разведки. В конце 1974 года после выполнения очередного задания при возвращении в Москву через Нью-Йорк Дроздову довелось встретиться с нашим резидентом Б.А. Соломатиным и познакомиться с обстановкой в США. Опираясь на агентурные и оперативные данные, свои личные наблюдения, оценивая складывающуюся ситуацию в советско-американских отношениях как сложную, Юрий Иванович проявил инициативу и высказал целый ряд предложений по переходу к более активным формам работы, о чем резидент незамедлительно сообщил в Центр.

В начале 1975 года начальник Управления «С» В.А. Кирпиченко и Ю.И. Дроздов были на докладе у Начальника ПГУ КГБ СССР В.А. Крючкова, который неожиданно предложил Юрию Ивановичу возглавить нашу резидентуру в Нью-Йорке вместо Б.А. Соломатина и активизировать оперативную работу, которая должна носить наступательный характер. Четыре года в напряженной оперативной обстановке с постоянным риском, но изобретательно и результативно Ю.И. Дроздов и возглавляемая им резидентура противостояли подразделениям ФБР и ЦРУ. В период работы в Нью-Йорке Дроздову пришлось пережить и отстоять свою точку зрения в отношении предательств советских сотрудников в ООН Шевченко и Лащинскас. Он неоднократно предупреждал Центр о своих подозрениях и докладывал о признаках работы этих граждан на американцев, не боясь их высокопоставленных покровителей в Москве. Позднее Ю.В. Андропов ему сказал: «В деле Шевченко ты был прав. Это наша вина. Наказывать тебя за него никто не будет, но и Громыко мы не снимем!».
В октябре 1979 года Дроздов вернулся в Москву на прежнюю должность заместителя начальника нелегальной разведки и уже через несколько дней был на приеме у Ю.В. Андропова, который предложил ему возглавить Управление «С» вместо В.А. Кирпиченко. Председатель КГБ рекомендовал Дроздову: «Внутри подразделения можешь делать, что хочешь, но Управление «С» должно найти свое должное место в разведке. Нелегальная разведка должна жить и работать по своим законам и правилам, быть максимально автономной…». В связи с этим Андропов предоставил Дроздову право напрямую информировать его и руководство страны в случаях, когда это продиктовано интересами безопасности нелегальной разведки. Так, Юрий Владимирович оказал полное доверие Юрию Ивановичу в вопросах профессиональной деятельности. Это в дальнейшем имело судьбоносное значение для создания разведки специального назначения. С одной стороны, данная привилегия Ю.И. Дроздову позволяла быстро и эффективно работать, с другой, осложняло его отношения с информационным подразделением и лично с руководителем ПГУ В.А. Крючковым, который ревниво относился к прямым контактам Андропова и Дроздова (из личной беседы).

В аналитическом плане Андропов попросил Дроздова обратить особое внимание на Афганистан. Юрий Иванович еще будучи резидентом в Нью-Йорке большое внимание уделял изучению активности ЦРУ по влиянию на политическую жизнь в Афганистане, в частности, их противодействию власти Тараки. Но главной целью США, по мнению Дроздова, была дестабилизация обстановки у южных рубежей нашей страны и стратегические интересы США прежде всего в Таджикистане - уникальной кладовой всей таблицы Менделеева и особенно огромного месторождения урановой руды в предгорьях Памира. 14 ноября 1979 года Дроздов был назначен на должность Начальника Управления «С» и, еще не успев принять дела, уже 19 декабря по заданию Андропова вылетел в Афганистан. В считанные дни Дроздову пришлось тщательно проанализировать и вникнуть в детали военно-политической и оперативной обстановки в Кабуле, наладить взаимодействие с руководителями посольства, представительства КГБ, Министерства обороны и внести свои коррективы в план проведения готовящейся военной операции. Во время служебного совещания многие выразили сомнения в возможности положительного исхода запланированной операции, только Юрий Иванович уверенно заявил: «Почему невозможно? Надо войти в «бутылку» (так внешне с высоты выглядел дворец Тадж-Бек) и все начать оттуда!».

Никто кроме него не знал и не мог знать, что внутри объекта у нас были надежные помощники, большая надежда была именно на них, вплоть до решения главной задачи совсем невоенным путем (из личной беседы). Но из-за подозрительности и недоверия Джандада, начальника личной охраны Х. Амина, советским представителям оперативный вариант операции не удался, и пришлось принимать решение по штурму дворца и других объектов в Кабуле. Тем не менее, даже в этой напряженной обстановке перед боем Дроздов как удивительный психолог и умелый руководитель подбодрил разведчиков-диверсантов простыми, но очень действенными словами: «Ну, что похулиганим, ребята, а то что-то засиделись!» Ю.И. Дроздов взял на себя всю полноту ответственности за корректировку и реализацию плана операции «Шторм 333». За успешное руководство операцией Юрий Иванович был внесен в наградные списки Героев СССР, но осознанно отказался от этой высокой награды в пользу другого боевого офицера, объясняя это так: «Если бы я стал Героем, то лишился бы возможности 12 лет руководить нелегальной разведкой, а она была смыслом моей жизни!» (из личной беседы).

Именно Дроздов после успешного завершения смены режима Амина в Афганистане предложил Андропову создать постоянно действующее подразделение специального назначения в органах государственной безопасности. Решительно и аргументированно он обосновал это необходимостью в период обострения «холодной войны» решать подобные задачи за рубежом, а также предусмотреть задействование этого подразделения в случай наступления «особого периода». Руководство нашей страны неоднократно рассматривало вопрос о создании противовеса силам специального назначения стран НАТО. Однако против такой идеи выступал наш министр обороны, объясняя свою позицию наличием спецназа ГРУ и его способностью решать любые задачи. Как же Дроздову удалось убедить председателя КГБ, а через него и руководство страны, создать это уникальное подразделение!?

Дроздов в течение полутора лет добивался этого решения через Ю.В. Андропова (из личной беседы) и только 19 августа 1981 года состоялось закрытое совместное заседание Совета министров СССР и Политбюро ЦК КПСС, на котором было принято решение о создании в Комитете Государственной Безопасности СССР отряда специального назначения для проведения операций за рубежом. Эта дата считается днем образования «Группы специального назначения КГБ СССР «Вымпел». Он принял мудрое кадровое решение, назначив основным «прорабом» строительства и формирования универсального подразделения опытного в оперативно-боевом плане разведчика полковника Е.А. Савинцева. Именно Евгений Александрович смог реализовать идею Дроздова и создать действительно интеллектуальный спецназ (из личной беседы).

Юрий Иванович сам об этом говорил так: «Главная особенность «Вымпела» состояла в том, что это была сила думающая, умеющая самостоятельно осмыслить любую задачу, принять правильное решение и воплотить его в жизнь». Он хорошо усвоил слова Андропова: «Создавай! И чтоб равных им не было!» и добился этого! Главные критериями «вымпеловцев», исходя из требований Дроздова, были профессионализм, уверенность в своих боевых товарищах, надежность и готовность к самопожертвованию (из личной беседы). Юрий Иванович объяснял это просто: «Мы учили сотрудников «Вымпела» тому, что требуется на войне». Стратегически дальновидным было его решение по привлечению к подготовке «Вымпела» известных разведчиков-диверсантов П.А. Судоплатова и И.Г. Старинова, а также организация совместной работы по отдельным операциям с нелегалами с учетом рекомендаций таких легендарных разведчиков как А.Н. Ботян, Г.А. Вартанян, А.М. Козлов, Ю.А. Шевченко. Именно их помощь была важна для создания не просто боевого спецназа, а оперативно-боевого подразделения с глубоким знанием иностранных языков, страноведения, всех видов оперативной, информационно-аналитической и психологической подготовки, умением выполнять задачи в полном автономном режиме (из личной беседы). Ю.И. Дроздов вложил весь свой личный оперативный опыт и интеллект в это уникальное подразделение, для которого не было слово «невозможно»! Именно Юрий Иванович, используя силы и средства разведки специального назначения, смог организовать возвращение на Родину наших дипломатов, захваченных террористами в Бейруте, обмен и возвращение на Родину нашего легендарного разведчика-нелегала Героя России А.М. Козлова и помощь десяткам наших граждан, оказавшимся в чрезвычайной ситуации за рубежом (из личной беседы).

Ю.И. Дроздов стал гением разведки специального назначения не только потому, что был талантлив, а прежде всего благодаря своему добросовестному отношению к работе, трудолюбию, способности совершать самостоятельные смелые поступки, отказываться от привилегий и оставаться верным своим целям, не гнаться за славой, сохранять природную скромность и дипломатическую корректность, уважать и заботиться о своих товарищах по службе, уметь быстро принимать нестандартные решения и брать на себя ответственность за их результаты, проявлять выдержку и мужество в экстремальных ситуациях, настойчивость и уверенность в своих действиях, быть преданным своей главной в жизни профессии разведчика, беззаветно любить свою Родину и быть истинным патриотом без права на славу, во славу Державы! Воистину, гениями не рождаются, гениями становятся!

С глубоким уважением к Ю.И. Дроздову,
его ученик и последователь, ветеран первого поколения «Группы специального назначения «Вымпел» Валерий Попов в соавторстве с боевой подругой полковника Е.А.Савинцева - Светланой Александровной.

Сибирский характер «Вымпела»

Откуда же сибирский характер был в решительных, продуманных и надежных действиях сотрудников Группы «Вымпел»? В действительности не было в этом никакого особого секрета. Дело все в том, что основателем подразделения был сибиряк полковник Савинцев Евгений Александрович - не только признанный «прораб» создания уникальной Группы специального назначения «Вымпел», но и главный вдохновитель проявления непобедимого сибирского духа. Говорят: «Сибиряк не тот, кто не мерзнет, а тот, кто тепло одевается!» В нашем случае подразумевается, что сибиряки сначала все детально анализируют и точно просчитывают, а потом уже прагматично и уверенно действуют. Сила духа - в нем победа! Как же формировался и проявлялся сибирский характер у нашего Учителя, который он потом прививал своим ученикам?

Женя родился в уездном сибирском городе Томске 26 февраля 1925 г. Время было лихое и тяжелое. Семья была большая, он был девятым ребенком. Босоногое детство было таким же трудным и голодным, как и у большинства детей и взрослых в те лихие годы в стране. Жили бедно, но дружно. В поисках лучшей жизни семья Савинцевых перебралась в Новосибирск, где в 1940 году Евгений закончил восьмилетку и вступил в Комсомол. На первом же собрании им была проявлена патриотическая инициатива по внесению каждым комсомольцем своего личного вклада в оборону страны? и он вместе с одноклассниками отправился работать на оборонный завод. Вот именно с того собрания и проявилась в его душе активная жизненная позиция!

Началась Великая Отечественная война. Женя работал слесарем-сборщиком на комбинате №179 по производству снарядов и патронов. Трудился на совесть, но для самореализации зарождающихся боевых настроений ему этого было мало и он искал возможность попасть на фронт. Но тщетно - ему ведь только 16 лет! Евгений для себя по-сибирски решает: нет безвыходных положений, и кто ищет, тот всегда найдет! Он узнает, что с наступлением войны в спецшколах развернута военная подготовка для молодых людей, проходит медицинскую комиссию и поступает в специальную 10-ю Ленинградскую артиллерийскую школу, к этому времени эвакуированную в город Красноярск. В 1944 году после окончания артиллерийской школы Евгения направляют в Краснознаменное артиллерийское училище имени Кирова, которое вернулось в город Киев после его освобождения. По рекомендации Особого отдела Савинцева назначают командиром учебного взвода югославской артиллерийской батареи. Контингент в батарее был очень разношерстным - от князей до их адъютантов и денщиков, но муштровать приходилось всех одинаково, проявляя при этом смекалку, изобретательность и терпение. В 19 лет было весьма трудно найти общий язык с людьми, которые не говорили по-русски, были незнакомы с воинской дисциплиной, хотя к этому времени уже отвоевали в партизанах. Так Евгений получил свой первый командирский опыт.

К этому времени он уже был членом ВКП(б). Твердый характер, железная дисциплина, настойчивость и решительность привели к тому, что его заметили и отправили для прохождения дальнейшей службы в Особый отдел. В 1945 году Савинцева направили в Московскую школу военной контрразведки «Смерш», где ему присвоили звание младшего лейтенанта.

После окончания школы «Смерш» в 1946 году 21-летний Евгений направляется на западную Украину в город Тернополь, а точнее, в маленький районный центр Коропец для борьбы с незаконными вооруженными формированиями украинских националистов и вооруженных банд. Хотя Отечественная война была закончена, на территории Западной Украины она продолжалась еще до 1953 года. Разруха, неурожай, голод, вши, грязь, мизерная зарплата, отсутствие жилья, бесчинство бандеровцев - в сложнейших условиях прошло три года - без выходных, без отпусков и без нормального отдыха! Все было пережито молодым чекистом за это время - это и боевые операции против бандитов, и гибель лучшего друга, и приобретение новых товарищей. Савинцеву пришлось немало поработать: придумать свою тактику ведения разведки и изучения обстановки, влияния на ее элементы с учетом особенностей и обычаев местного населения, выяснять каналы снабжения националистов оружием и продовольствием, выяснять пути проникновения в органы власти, пресекать террор и запугивание населения, ликвидировать склады и схроны, выявлять бандпособников, создавать свою агентурную сеть, тщательно анализировать и перепроверять информацию до проведения чекистско-войсковых операций.

Активность Савинцева по выявлению, разработке и уничтожению незаконных вооруженных формирований не осталась незамеченной. В одной из успешных операций были захвачены отчетные документы бандглаваря, в которых он оправдывался, что приостановил свою вооруженную деятельность, потому что в районе «лютует и не дает работать какой-то бесстрашный младший оперуполномоченный Женька». Слух о молодом чекисте, нагнавшем настоящий страх на местных бандитов, докатился до начальника 4 Управления НКВД СССР генерал-лейтенанта Павла Анатольевича Судоплатова. Судьбоносная встреча молодого лейтенанта Е.А. Савинцева с легендарным разведчиком П.А. Судоплатовым состоялась на Лубянке в доме № 2, на 7-ом этаже, в кабинете №755. Разговор шел очень обстоятельный о последних операциях против бандитов, специфике работы и боевых товарищах. В конце беседы Судоплатов оценил результаты работы Савинцева на Западной Украине как положительные, а его характер - жестко сибирским, вызвал своего помощника и, кивнув на Евгения, сказал: «Возьмите его на связь!» Вот так и началась новая жизнь для Евгения Александровича.

В 1949 году Евгений Александрович перешел на службу в Управление нелегальной разведки МГБ. Началась нелегкая подготовка для оперативной работы в зарубежных странах. Язык, нравы, обычаи, особенности стран пребывания. Савинцев изучал все тщательно и детально. Начались первые служебные командировки в Европу.

Закрытые страницы жизни таят в себе и личные истории. В 1958 году в Берлине Евгений познакомился с молодой сотрудницей по имени Светлана, которая работала в этом же ведомстве. Начинается служебный роман, продолжавшийся 57 лет. От этого замечательного союза сейчас здравствуют два настоящих продолжателей русского рода и сибирского духа сыновья Александр и Максим, а за ними внук Евгений, внучки Мария и Ася, правнуки Александр, Дмитрий, Петр и Яков.

Без отрыва от оперативной службы Савинцев успешно окончил Высшую школу КГБ. Далее начинаются закрытые страницы жизни его, неоднократно находившегося в странах со сложной оперативной обстановкой и участвовавшего в специальных операциях, связанных с угрозой для личной жизни. Он проехал через всю Европу, был в служебных командировках в Норвегии, Финляндии, Швеции, Англии, Швейцарии, Италии, Германии, Австрии, Чехословакии и в других странах. В 1980 году Савинцев вернулся из Берлина в Москву и ждал нового назначения. Неожиданно начальник Нелегальной разведки генерал-майор Ю.И. Дроздов вызвал его и пояснил, что 25 июля 1981 года было принято решение Политбюро ЦК КПСС и Совета Министров о создании подразделения специального назначения в органах госбезопасности. Нужен был профессиональный разведчик - опытный, знающий военное дело, терпеливый, настойчивый, решительный, способный сформулировать задачи подразделения, составить штатное расписание, подобрать и подготовить соответствующих сотрудников. Юрий Иванович выразил Евгению Александровичу полное доверие и поручил подготовить пакет документов по созданию уникального спецподразделения. Савинцеву пришлось тщательно проанализировать большое количество материалов о деятельности партизанских и разведывательно-диверсионных подразделений, действующих в годы Великой Отечественной войны. Он изучил опыт 4-го Главного управления НКВД, деятельность Отдельной мотострелковой бригады особого назначения (ОМСБОН), в которой было двадцать четыре Героя Советского Союза, ознакомился с тактикой и способами действий подобных подразделений в НАТО. Пригодился и его собственный оперативно-боевой опыт. Предстояла трудная работа по созданию и формированию подразделения, о чем Евгений Александрович вспоминал так: «Задачу я получил сложную и какую махину предстояло сдвинуть с места, страшно представить! Надо было продумать вопросы финансирования, размещения, вооружения, снаряжения, всестороннего обеспечения, обучения, а главное, подобрать сотрудников, отвечавших требованиям, которые сформулировал тогда Председатель КГБ СССР Юрий Владимирович Андропов одной жесткой фразой: «И чтоб равных им не было!».

Савинцеву пришлось в короткий срок проделать неимоверно огромную работу по кадровым, финансовым, хозяйственным и организационным вопросам. Ю.В.Дроздов как идеолог создания разведки специального назначения попросил Евгения Александровича, чтобы он придумал новому подразделению яркое название. Савинцев нашёл в своей оперативный памяти название одной, лично им подготовленной, но не реализованной спецоперации. Именно полковник Савинцев использовал это название в новой порученной ему задаче и присвоил сильное и символичное имя «Вымпел» новому «кораблю», которому суждено было уйти в долгосрочный поход.

Юрию Ивановичу название пришлось по душе. 19 августа 1981 года на основе документов, подготовленных Е.А. Савинцевым, был издан приказ КГБ СССР о создании «Группы специального назначения «Вымпел». Вот так Евгений Александрович стал генеральным конструктором и одновременно «прорабом по строительству» нового подразделения в нелегальной разведке.
Местом постоянной дислокации, по настоянию Евгения Александровича, была выбрана территория бывшей 101-ой разведшколы, где в то время находились Курсы усовершенствования офицерского состава, что было удобным для подготовки будущих разведчиков-диверсантов. В штатном расписании Отдельного учебного центра (условное название «Группы специального назначения «Вымпел») полковник Е.А.Савинцев был сотрудником №1. Сформированный им всего лишь за три месяца 1-й оперативно-боевой отдел в составе 82 человек, прошедший ускоренную подготовку на КУОС, уже весной 1982 года во главе с Евгением Александровичем был переброшен в Афганистан, где получил первое боевое крещение.

Отряд из состава Группы специального назначения «Вымпел» носил кодовое название «Каскад-4» и выполнял задачи по оказанию помощи руководству ДРА в выявлении и пресечении подрывной деятельности контрреволюционного подполья и террористических групп, а также в становлении и укреплении национальных органов госбезопасности. При умелом требовательном и профессиональном руководстве Е. А.Савинцева за год ежедневных оперативно-боевых операций отряд выполнил все поставленные задачи и потерял только одного геройски погибшего прикомандированного пограничника рядового Юрия Тарасова, который по настойчивой просьбе Евгения Александровича был навечно внесен (посмертно) в списки части. «Я сторонник того, чтобы каждого оценивать по результатам, а не по словам!»- заявлял на какие-либо возражения Савинцев.

Полковник Савинцев был в должности 1-го заместителя командира подразделения по оперативно-боевой подготовке, но именно его считают родоначальником создания Группы «Вымпел». Период оперативного управления подразделением Савинцевым с момента образования 19 августа 1981 года и до начала 1989 года можно считать одним из самых результативных и насыщенных в истории ОУЦ, когда создавалась основа разведки специального назначения. Это были годы поиска и становления, годы напряженной учебы и реальной боевой работы, годы создания интеллектуального спецназа в нелегальной разведке, о многих операциях которого в силу специфики задач, выполняемых Группой, еще долгое время придется умалчивать.

В лихие 90-е годы Е.А. Савинцев напутствовал нас так: «Ни в политику, ни в бизнес ни в коем случае не вмешиваться! Вот только тогда вы будете честными спецназовцами, способными выполнять любые государственные задачи и голова у вас болеть ни о чем не будет. Выяснять отношения это - дело политиков. А спецназ для руководителя страны - это последний аргумент, как скальпель для хирурга».

После ухода в отставку Е.А. Савинцев 20 лет возглавлял Фонд «Содружество ветеранов и сотрудников спецслужб «Вымпел», который символично был создан 6 декабря 1995 года в день прославления святого благоверного Великого князя Александра Невского, не проигравшего ни одного сражения и защитившего Русь от поклонения Западу и уничтожения Золотой Ордой.

Евгений Александрович с высочайшей ответственностью занимался и военно-патриотической работой, и сохранением исторического наследия, опыта и результатов деятельности Группы специального назначения «Вымпел». Ветераны и действующие сотрудники по праву гордятся, что у истоков создания подразделения стоял наш «Дед», Евгений Александрович Савинцев - гордость разведки специального назначения.

23 февраля 2000 года Президент Российской Федерации В.В. Путин вручил полковнику Е.А. Савинцеву Орден Почета за беззаветное служение своей Родине и создание уникального подразделения.

Евгений Александрович постоянно наставлял нас такими словами: «В последние годы так сложилось, что многие из нас стали чаще думать о своем, о личном, а надо думать об общественном! Надо всем нам осознать то, что ты - не один, а есть твои боевые товарищи, общество, семья, страна, Отечество! Оперативные знания, опыт, традиции и боевой дух, которые закладывались в фундамент Группы «Вымпел», будут востребованы будущими поколениями спецназовцев». Эти напутствия Савинцева Евгения Александровича легли в основу общественной деятельности Ассоциации Группы «Вымпел».

На вопрос: «Придётся ли опять возвращаться к тому, чем занимался «Вымпел» в предыдущие годы?» ответ Савинцева был короток и прост: «Придётся, потому что наше государство, которому противостоит весь Запад, должно обладать сильными инструментами для решения своих специальных задач за рубежом для защиты своей независимости и безопасности!»

Этот выдающийся во всех смыслах человек многие десятилетия служил примером для многих поколений советских и российских разведчиков. Его профессионализм и врожденная интеллигентность были образцом поведения и служения своему Отечеству!

Спасибо тебе, дорогой наш Командир, Учитель и «Дед» за настоящую школу и науку жизни!

«Вымпел» - нам равных не было! «Вымпел» - нам равных нет!
За Веру, Семью и Отечество - «Вымпел» в бою много лет!

19 августа - день создания Группы «Вымпел»!

Группа специального назначения «Вымпел» была образована 19 августа 1981 года в противовес силам специальных операций блока НАТО в период обострения «холодной» войны. Хорошим поводом для создания спецназа госбезопасности послужил успех специальной операции «Байкал-79» по штурму дворца Тадж-Бек и одновременному взятию под контроль основных стратегических объектов в Кабуле.

Прошло много лет: от этапов сложного становления, изнурительных тренировок, всесторонней оперативной подготовки, выполнения специальных задач за рубежом - через преодоление расформирования и реформирования в период распада страны - до возрождения в качестве боевого спецподразделения по борьбе с терроризмом.

Высочайший профессионализм, знание иностранных языков, взаимовыручка, психологическая выдержка, умение действовать в автономном режиме, ответственность и самопожертвование, патриотизм и беззаветная любовь к Родине всегда и везде отличали сотрудников Группы «Вымпел» от подобных подразделений специального назначения на Западе! Поэтому равных им не было и нет!

Ветераны сохранили историческое наследие в общественной и военно-патриотической работе и передали боевой дух Группы «Вымпел» действующим сотрудникам управления «В» ЦСН ФСБ России, продолжающим эффективно бороться с терроризмом, защищая наших граждан. Мы все вместе - в одном строю на службе своего Отечества!

Бесконечная благодарность нашим легендарным разведчикам-идеологам и создателям ГСН «Вымпел» Дроздову Ю.И. и Савинцеву Е.А., наставникам Ботяну А.Н., Вартаняну Г.А., Троян Н.Н., Евтодьеву И.П., Глотову В.С., Богдановичу В.В., учителям и преподавателям КУОС Бояринову Г.И., Голову С.А., всем командирам Группы «Вымпел» и Управления «В»! Радость на душе и уважение друг к другу у всех поколений сотрудников, кому посчастливилось служить вместе в этом уникальном подразделении.

Поздравляем ветеранов и сотрудников Группы «Вымпел» - Управления «В»!
Желаем здравия, спецназовской бодрости духа, боевого товарищества и побед на всех фронтах без потерь!