НА ОГНЕННОЙ ДУГЕ

В курской битве сотрудники смерша проявили высочайший профессионализм.

ЛЕТОМ 2018 ГОДА ИСПОЛНИЛОСЬ 75 ЛЕТ СРАЖЕНИЮ НА КУРСКОЙ, ИЛИ, КАК ЕЕ НЕРЕДКО НАЗЫВАЮТ В ВОЕННОЙ ЛИТЕРАТУРЕ, ОГНЕННОЙ, ДУГЕ. ЭТА БИТВА ВОШЛА В ИСТОРИЮ НЕ ТОЛЬКО КАК ГРАНДИОЗНОЕ ПРОТИВОСТОЯНИЕ АРМИЙ, НО И КАК ТРУДНЕЙШИЙ И ЖЕСТОЧАЙШИЙ ПОЕДИНОК СПЕЦСЛУЖБ СССР И «ТРЕТЬЕГО РЕЙХА». СОВЕТСКИЕ ОРГАНЫ ГОСБЕЗОПАСНОСТИ УСПЕШНО БОРОЛИСЬ СО ШПИОНСКОЙ, ДИВЕРСИОННОЙ И ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬЮ ПРОТИВНИКА, ОБЕСПЕЧИЛИ ОХРАНУ ТЫЛА И ОРГАНИЗОВАЛИ РЯД ЭФФЕКТИВНЫХ СПЕЦОПЕРАЦИЙ НА ОККУПИРОВАННОЙ НЕПРИЯТЕЛЕМ ТЕРРИТОРИИ. ПРОЯВЛЕННЫЕ КОНТРРАЗВЕДЧИКАМИ ВЫСОЧАЙШИЕ ПРОФЕССИОНАЛИЗМ И САМООТВЕРЖЕННОСТЬ ПРИВЕЛИ К ПРОВАЛУ ПЛАНОВ ГИТЛЕРОВСКИХ ШПИОНСКИХ ЦЕНТРОВ. ПОБЕДА ЖЕ В ВЕЛИКОЙ БИТВЕ НА КУРСКОЙ ДУГЕ ПРИВЕЛА К ОКОНЧАТЕЛЬНОМУ ПЕРЕЛОМУ В ВОЙНЕ С ГЕРМАНИЕЙ.

Подготовка

В 1943 году Гитлер поставил перед руководством вермахта задачу возвратить стратегическую инициативу на Восточном фронте, утерянную после катастрофы германских войск в ходе Сталинградской битвы. По приказу фюрера немецкие военные специалисты разработали план наступления в районе образовавшегося в ходе про-движения советских войск Курского выступа, который вклинивался в расположение фашистской армии. Готовящаяся стратегическая операция получила наименование «Цитадель». Она предполагала, используя эффект внезапности, окружить и уничтожить советские войска в районе Курска силами группы армий «Центр» под командованием генерал-фельдмаршала Ганса Клюге и группы армий «Юг» под командованием генерал-фельдмаршала Эриха фон Манштейна.
В ходе подготовки «Цитадели» нацистский лидер приказал германским спецслужбам активизировать разведывательную работу против Красной армии и максимально усилить кара-тельные акции в отношении советских партизанских отрядов и антифашистского подполья. Следуя указанию фюрера, глава абвера Вильгельм Канарис и начальник Главного управления имперской безопасности СС Эрнст Кальтенбруннер провели в апреле - мае 1943 года несколько совещаний, на которых большое внимание было уделено подготовке подрывных действий в районе Курского выступа и на прилегающей к нему территории. Гитлеровские спецслужбы планировали специальные разведывательно-диверсионные операции против штабов Западного, Брянского, Центрального, Воронежского и Степного фронтов, группировок танковых войск (1-, 2-, 3-,4- и 5-я гвардейские танковые армии), авиационных объединений (1-, 2-, 5-, 15- и 16-я воздушные армии), на ряде железнодорожных магистралей.
Замыслы противника не остались тайной для советской стороны. В воспоминаниях выдающихся отечественных полководцев немало говорится об огромной роли советских органов госбезопасности в победах 1943 года. Занимавший в Великую Отечественную должность начальника Генерального штаба маршал Александр Василевский писал: «В этот ответственный момент советское командование предъявляло особые требования к органам разведки. И нужно сказать, она была на высоте и неплохо помогала нам. Как ни стремился враг держать в тайне планы своего наступления, как ни отвлекал внимание советской разведки от районов сосредоточения основных своих ударных группировок, нашей разведке удалось не только определить общий замысел врага на летний период 1943 г., направление ударов, состав ударных группировок и резервов, но и установить время начала фашистского наступления».
 
Накануне решающих событий на советско-германском фронте руководство СССР приняло решение об организационных изменениях в структуре
госбезопасности. 19 апреля 1943 года на базе Управления особых отделов НКВД СССР было создано Главное управление контрразведки «Смерш». К апрелю 1943 года в районе Курского выступа было развернуто 5 фронтовых управлений, 24 армейских, 57 корпусных, 182 дивизионных и 56 бригадных отделов Смерша и 5 областных управлений НКГБ с общим количеством более 7 тысяч оперативных работников.
Важнейшей задачей, стоявшей перед Смершем, было обеспечить защиту плана советского военного контрнаступления. Контрразведчики разработали комплекс мер по предотвращению утечки секретных данных. Смерш пристально контролировал соблюдение режима максимальной секретности в войсках. Показательным примером этой деятельности Смерша стало обращение его руководителя Виктора Абакумова на имя Сталина и Василевского от 24 июня 1943 года, в котором говорится «о причинах расконспирации предстоящих наступательных операций на участке Брянского фронта».
 
Глава военной контрразведки констатировал, что «подготовка к наступательным действиям на участках 61-й и 63-й армий была проведена без достаточного соблюдения военной тайны и маскировки при сосредоточении войск», а это, в свою очередь, «дало возможность противнику догадаться о проводимых нами мероприятиях на этом участке фронта». В спецсообщении приведены факты конкретных случаев нарушения режима конспирации. В документе отмечено, например, что «начальник артиллерии 61-й армии генерал-майор Егоров, будучи осведомлен о подготовке операции по прорыву обороны противника на участке армии и предупрежден командованием фронта о соблюдении строжайшей тайны, сообщил об этом некоторым командирам. ..», а для разработки плана прорыва обороны противника привлек весь оперативный отдел штаба армии, включая машинистку и чертежника. Абакумов сообщал: «Несмотря на указания командования фронта не выводить на огневые позиции прибывающие вновь артиллерийские части и не усиливать артиллерийского огня на участке армии, Егоров приказал командирам артиллерийских частей занять огневые позиции и произвести пристрелку одним орудием от батареи. В результате пристрелки орудий на участке армии образовался массированный артиллерийский огонь. Это дало возможность противнику догадаться о мероприятиях наших частей...» Абакумов привел и другие примеры последствий проявленной халатности, подтвержденные показаниями пленных.

Охрана тыла

В ходе подготовки к Курской битве контрразведчики ежедневно противостояли попыткам проникновения вражеских шпионов и диверсантов на находящуюся под советским контролем территорию. Многие из них прошли тщательную подготовку под руководством опытных германских специалистов из абвера или специально созданной для подрывной работы в советском тылу организации «Цепеллин». Только за май - июль 1943 года работники госбезопасности Западного, Брянского, Центрального, Воронежского и Степного фронтов разоблачили 412 агентов противника. Чекисты раскрыли шесть диверсионно-террористических групп, которым была поставлена задача ликвидировать командующего Центральным фронтом Константина Рокоссовского. Контрразведка предотвратила ряд диверсий на железных дорогах, ведущих к Курскому выступу.
В борьбе с вражескими шпионами и диверсантами высокую эффективность показали созданные в воинских соединениях и на прифронтовой территории агентурные группы. Серьезное содействие оказали и истребительные батальоны, составленные из местного населения, их деятельность курировали работники госбезопасности. Бойцы истребительных батальонов, в частности, сыграли значительную роль в задержании диверсантов-парашютистов, которых и группами, и в одиночку массово засылали на советскую территорию. В директиве главы НКВД Лаврентия Берии говорилось: «При всех сообщениях из районов о предполагаемых местах выброски фашистов с немецких самолетов немедленно принимать решительные меры силами истребительных батальонов и работников РО НКВД по розыску и задержанию приземлившихся парашютистов... Всех задержанных парашютистов тщательно допрашивать в кратчайший срок (2-3 дня), с тем, чтобы можно было по горячим следам установить остальных сброшенных парашютистов, а после предварительного допроса парашютистов немедленно передавать ближайшему отделу контрразведки „Смерш"».
В контрразведке, разумеется, ожидали, что проникшие на советскую территорию шпионы будут выдавать себя за военнослужащих Красной армии, обычных городских или сельских жителей. Но порой фашистские агенты проявляли незаурядную изобретательность. Так, в городе Малоархангельске Орловской области внимание контрразведчиков привлек к себе человек в изношенной и грязной одежде, а его поведение напоминало повадки безумного. Речь «странной личности» была абсолютно бессвязной. Но чекистов очень насторожил тот факт, что «юродивый» в своих как бы хаотичных шатаниях по городу и его окрестностям регулярно оказывался в районах расположения воинских частей. Нестандартного гражданина задержали для проверки личности. Но у него оказались документы, подтверждавшие его не-дееспособность и вполне объясняющие выходящее за рамки нормы поведение. Тем не менее чекисты решили не выпускать «блаженного» из своего поля зрения. За ним установили наблюдение, которое вскоре принесло результаты. В подвале разрушенного дома, ще периодически скрывался «юродивый», были обнаружены портативная радиостанция типа «Север», револьвер, продукты и деньги в сумме 9225 рублей. В руки контрразведчиков попали также шифры и расписание сеансов радио-связи. Взятый с поличным «безумец» незамедлительно проявил способность адекватно отвечать на вопросы. Он оказался агентом абвера Деевым, прошедшим курс подготовки в специальной шпионской школе и оставленным в Малоархангельске после отступления вермахта. Для успешной легализации в освобожденном городе его снабдили справкой из госпиталя, подтверждавшей неадекватность ее обладателя, и метрической выпиской на имя Сергея Петровича Машенина.
 
Противник использовал в своей шпионско-диверсионной работе и детей. Документы отечественных спец-служб свидетельствуют о раскрытии чекистами изощренного и циничного замысла гитлеровцев. В составленной в мае 1943 года заместителем начальника УНКВД по Курской области подполковником государственной безопасности Аленцевым и заместителем начальника КРО УНКВД по Курской области майором государственной безопасности Баклановым «Справке УНКВД по Курской области о задержании в Тимском районе подростков, завербованных немецкой разведкой» сообщается об аресте четверых подростков, занимавшихся по селам нищенством. Из их показаний стало известно, что они прошли организованное нацистами специальное обучение. Перед отступлением немцев группу детей доставили в город Щигры, где их передали на «попечение» фашистского агента, представившегося дядей Ваней. Тот дал подросткам задание «ходить по селам Тимского и Щигровского районов и под видом нищих собирать данные о движении частей Красной Армии и вооружении».
В донесении ГУКР «Смерш» от 21 сентября 1943 года «об аресте органами „Смерш", НКВД и НКГБ подростков-диверсантов, завербованных германской военной разведкой» говорится о задержании в первой декаде сентября 28 агентов-диверсантов германской военной разведки в возрасте от 14 до 16 лет, переброшенных немцами на сторону частей Красной армии на самолетах. В документе констатировалось, что 15 арестованных диверсантов явились с повинной добровольно, а остальные были захвачены в результате организованного розыска. Следствие установило, что несовершеннолетние диверсанты «имели задание от германской разведки совершать диверсионные акты на линии железных дорог, идущих к фронту, путем вывода из строя паровозов...».
Представленные в донесении показания явившегося с повинной под-ростка-диверсанта Дмитрия Репухова, окончившегося 7 классов средней школы, наглядно иллюстрируют методы действий фашистов в отношении детей. Дмитрий рассказал, что после оккупации его села он по приказанию захватчиков пришел на регистрацию. Оттуда его направили в лагерь, рас-положенный в четырех километрах от Смоленска, а далее отвезли вместе с группой других подростков в местечко Вальдек, близ города Кассель в Германии. Там детям сообщили, что «освободители их страны от большевизма» выбрали их для борьбы с коммунистами. Подростков в течение месяца обучали топографии, строевой подготовке и умению пользоваться парашютами. 25 августа прошедших обучение подростков доставили в Оршу. В смершевском донесении сообщается: «В Орше подростки-диверсанты получили от немцев указание действовать в одиночку и после приземления на стороне частей Красной армии должны были выйти на железную дорогу, разыскать склады, снабжающие паровозы топливом, и подбросить в штабеля с углем куски взрывчатки. Для выполнения указанного задания каждому подростку немцы выдали по 2-3 куска взрывчатки, весом по 500 г, по форме и цвету похожие на куски каменного угля. После выполнения задания подростки обязаны были возвратиться к немцам, собрав в пути следования к линии фронта сведения о перевозках войск и грузов». Юных диверсантов снабдили зашитыми в складки одежды пропусками для обратного прохода через линию фронта к немцам. В них на немецком языке был написан текст: «Особое задание, немедленно доставить в 1-Ц». В случае задержания подростки должны были заявлять, что они эвакуированные или беспризорные.
В результате расследования контрразведчиков стало известно, что 29 августа с аэродрома в Орше «немцы перебросили на самолетах в район гг. Гжатск, Ржев и Сычевка первую группу юных диверсантов в количестве 10 человек», а 31 августа «на территории Воронежской и Курской областей была сброшена вторая группа в количестве 10 диверсантов, и в тот же день на территории Тульской и Московской областей были сброшены остальные 9 диверсантов». По поручению чекистов изъятая у арестованных взрывчатка была подвергнута экспертизе.
 
Накануне и в период Курской бит-вы контрразведчики не только успешно разоблачали шпионов и диверсантов на находящейся под советским контролем территории, но и провели ряд эффективных спецопераций по внедрению своих агентов непосредственно в разведцентры противника. Чекисты были хорошо осведомлены о школах, в которых инструкторы гитлеровских спецслужб «натаскивали» террористов, диверсантов и шпионов. Некоторые из школ были расположены недалеко от линии фронта. Одна из них принадлежала разведцентру «Видцер». В сообщении ГУКР «Смерш» НКО СССР № 139/А в ГКО было указано: «Дислоцируется в г. Орле, где располагает рядом конспиративных квартир, в которых размещается агентура, подготавливающаяся к переброске в расположение частей Красной армии и возвратившаяся к немцам после выполнения задания. Разведорган активно забрасывает свою агентуру в расположение частей Красной армии, действующих на Брянском, Центральном и Воронежском фронтах». Начальником «Виддера» был капитан германской армии Фурман. «Видцер» регулярно перебрасывал в советскую зону шпионов, экипированных в форму военнослужащих советских войск и снабженных фиктивными документами, но большинство из них были нейтрализованы благодаря контрмерам Смерша.
Значительным успехом стала от-правка за линию фронта в апреле 1943 года советского агента Марты с заданием проникнуть в оккупированный фашистами Орел, а затем и в штаб «Виддера». В докладе зафронтового агента Марты начальнику 1-го отделения 2-го отдела УКР «Смерш» Брянского фронта майору Воронину отмечалось, что 18 июля вызвавший ее представитель «Виддера» Гофман сказал, что в ближайшее время Орел будет взят советскими войсками, а шпионская группа передислоцируется, по всей вероятности, в Брянск или Орджоникидзеград. Марте сообщили, что принято решение оставить ее в Орле «в качестве резидента с заданием через радиостанцию радировать по условному шифру сведения о концентрации частей Красной армии, особенно бронетанковых и артиллерийских, и расквартировании штабов советских войск в г. Орле». Для выполнения задания ей передали две радиостанции типа «Север» и предо-ставили двоих агентов-помощников. Было оговорено, что в Орле каждую среду к ней будет приходить связной с немецкой стороны. Марта и в самом деле много и старательно снабжала гитлеровцев через радиостанцию различными данными, с успехом поставляя им дезинформацию от Смерша. Благодаря ей были арестованы не только приданные «Видцером» двое «помощников», но и многие другие агенты, предназначенные для отправки в советский тыл. Марта помогла разоблачить и ряд жителей города, которые в период оккупации сотрудничали с гестапо.
Смерш вступил в схватку и с гитлеровским разведывательным центром «Визель». В сообщении военной контрразведки эта нацистская структура характеризовалась следующим образом: «Действует при 2-й немецкой армии... До января сего года находился в г. Курске, откуда выбыл в связи с наступлением наших войск. Разведорган „Визель" активно забрасывает свою агентуру в расположение частей Красной Армии, действующих на Брянском, Центральном и Воронежском фронтах. Начальником разведоргана является майор германской армии Корзек Рудольф... В составе разведоргана „Визель" находится специальная фронтовая разведгруппа, возглавляемая капитаном германской армии Шульцем». В документе было отмечено, что «в отличие от других разведорганов противника „Визель" и группа Шульца вербует агентуру главным образом из числа жителей временно оккупированной немцами территории СССР. При этом особое внимание уделяется подбору и вербовке женской агентуры». Смершу удалось внедрить в ряды «Визеля» своего агента - Агронома. Он, находясь в лагере военнопленных, согласно разработанной легенде, дал Шульцу свое согласие «на сотрудничество». Переброшенный затем с германскими шпионами на советскую сторону, Агроном помог организовать задержание своих «компаньонов». В дальнейшем он вернулся к Шульцу и сумел не только не вызвать подозрений, но и даже укрепить доверие немецкого «шефа». Агроном передал подробные данные о «Визеле». Благодаря его информации были обезврежены многие вражеские шпионы.

В войсках

В 1943 году советские органы госбезопасности успешно противостояли информационно-психологическим атакам, инициированным спецслужбами «третьего рейха». Их целью было посеять панику в советских войсках и в тылу, пошатнуть боевой дух, спровоцировать беспорядки. Агенты противника разбрасывали листовки антисоветского содержания, распространяли пораженческие слухи. В частности, в Курской области чекисты пресекли деятельность двоих провокаторов, представлявшихся корреспондентами советской военной газеты. Они пытались распространить среди населения информацию о том, что в ближайшее время состоится подписание мирного соглашения с Гитлером, в котором СССР пойдет на значительные уступки.
 
Особое внимание контрразведчики уделяли армии. Зная, что гитлеровцы стремятся спровоцировать случаи предательства и дезертирства, в управлениях контрразведки Брянского и Центрального фронтов разработали спецоперацию «Инсценировка „Измена Родине"». Местом ее проведения были назначены четыре войсковые части, из которых в течение мая 1943 года «перебежало к противнику» 23 военнослужащих. В докладной записке УКР «Смерш» Брянского фронта на имя Абакумова от 19 июня 1943 года сообщалось: «Операции происходили 2 и 3 июня с.г. на участках 415-й и 356-й сд с задачей: под видом сдачи в плен наших военнослужащих сблизиться с немцами, забросать их гранатами, чтобы противник в будущем каждый переход на его сторону группы или одиночек изменников встречал огнем и уничтожал... В состав групп были подобраны и тщательно проверены смелые, волевые и преданные военнослужащие из числа мл. командиров и красноармейцев. После подбора группы были отведены в тыл дивизий, где проходили под руководством опытных командиров специальную подготовку. При подготовке особое внимание было обращено на умение участвующих в операции эффективно забросать немцев гранатами и быстро скрыться после выполнения ее. Подготовка осуществлялась на местности, аналогичной предполагаемым районам действия...» В докладной Абакумову дается описание «встреч» немцев с «дезертирами»: «2 июня с.г. в 4.00 группа после сосредоточения на исходном рубеже подползла к немецкому проволочному заграждению, встала и, подняв руки, начала искать проход в проволочном заграждении. Немцы сразу же заметили идущих и стали звать их к себе. Три немца во главе с офицером вышли навстречу разведчикам, сблизившись с группой у проволочного заграждения на 30 м. Разведчики забросали подошедших немцев гранатами, уничтожив трех немцев, без потерь вернулись обратно. Отход группы поддерживался огнем из всех видов оружия...» Подобного рода «дезертирства» крайне отрезвляюще подействовали на противника, становившегося жертвой своей же пропаганды. Теперь в каждом перебежчике гитлеровцы стали подозревать опасного диверсанта. Перестали фашисты и призывать перебежчиков действовать группами.
 
Контрразведчики при содействии своих агентов проводили накануне битвы тщательнейшую проверку в войсках, выявляли как шпионов, так и ненадежных, малодушных военно-служащих. В то же время документы Смерша свидетельствуют о том, что общий морально-боевой дух подавляющего большинства советских военнослужащих был очень высоким. Важность профилактической работы контрразведки подтвердила инспекционная поездка по частям Центрального фронта в период Курского сражения помощника начальника ГУКР «Смерш» НКО СССР полковника Ширманова. В докладной записке Абакумову он сообщал: «Одной из положительных черт в работе органов Смерш 13-й и 70-й армий в период оборонительных и наступательных действий наших частей следует отметить профилактическую работу, проведенную органами контрразведки по линии борьбы с изменой Родине. В результате своевременного ареста и отвода в тыл лиц с изменническими намерениями с 5 по 31 июля с.г., т.е. с начала боевых действий, в частях 13-й и 70-й армий не отмечено случаев перехода на сторону противника военнослужащих».
 
Документальные данные времен Курской битвы свидетельствуют о многочисленных примерах массового героизма, проявленного представителями агентурного аппарата Смерша в войсках. Так, например, в докладной записке УКР «Смерш» Центрального фронта от 13 августа 1943 года сообщалось: «15 июля с.г. командир пулеметного взвода мл. лейтенант Кузнецов в бою проявил трусость - побежал с поля боя, увлекая с собой весь взвод. Осведомитель „Беспалько", выскочив впереди бегущих, под угрозой расстрела остановил Кузнецова, а потом всех бойцов, вернул их на огневой рубеж и лично по-вел взвод в атаку». Докладная записка УКР «Смерш» Центрального фронта от 11 сентября 1943 года содержала данные о том, что «27 августа с.г. во время контратаки противника, командир роты 149-й стрелковой дивизии вышел из строя. Среди личного состава произошло замешательство. Подвезший в это время боеприпасы старшина роты - резидент „Сергеев" принял на себя командование ротой, быстро восстановил порядок, задержал продвижение противника, а затем, уже будучи раненым, повел роту в контратаку. Противник был отброшен с большими потерями. „Сергеев" представлен к правительственной награде».
В документах Смерша опровергаются порой распространяемые утверждения, что люди, попавшие во время войны на подозрение органов безопасности, были обречены на по-жизненное ношение «клейма ненадежности». Так, в докладной записке УКР «Смерш» Центрального фронта 13 августа 1943 года говорилось: «Проходящий по связям, разрабатываемым по окраске „измена Родине", сержант воздушно-десантной дивизии Рожков, 1910 г.р., уроженец Орджоникидзевского края, б/п, ранее судимый, за период боев показал себя исключительно стойким в борьбе с фашистами. Рожков спас жизнь зам. командира батальона по политчасти Винокурову; в рукопашной схватке убил 7 немцев и из автомата расстрелял еще 30 солдат противника. В то же время спас жизнь танковому экипажу, находившемуся в горящем танке на поле боя. Рожков командованием представлен к званию Героя Советского Союза». На основании того же источника можно привести и другой пример объективного и беспристрастного отношения смершевцев: «Состоящий на учете рядовой Гунольд, 1923 г.р., уроженец Челябинской обл., б/п, русский (отец немец), до начала боевых действий с противником высказывал антисоветские настроения. Во время боя Гунольд, выполняя обязанности ездового, под ураганным огнем противника, рискуя своей жизнью, своевременно доставлял боеприпасы на передовую линию, в то же время вынес с поля боя 34 человека раненых, что не входило в его обязанности. Гунольд командованием представлен к правительственной награде - ордену Ленина». Докладная контрразведки констатирует: «Дела оперативных учетов на военнослужащих, проявивших преданность в боях за Родину, пересматриваем на предмет их прекращения».
Курская битва стала серьезным испытанием для советских органов госбезопасности. Чекистам пришлось противостоять опытному и опасному противнику. Их подвиг в грандиозном сражении под Курском навсеща останется одной из самых славных страниц в истории отечественных спецслужб.

ТЕКСТ Михаил ДАНИЛОВ