Прерванный прыжок

ОБЕСПЕЧЕНИЕ БЕЗОПАСНОСТИ КОНФЕРЕНЦИИ В ТЕГЕРАНЕ ВОШЛО В ИСТОРИЮ

ПРОШЕДШАЯ В ИРАНСКОЙ СТОЛИЦЕ 77 ЛЕТ НАЗАД ВСТРЕЧА РУКОВОДИТЕЛЕЙ СТРАН АНТИГИТЛЕРОВСКОЙ КОАЛИЦИИ - ИОСИФА СТАЛИНА. ФРАНКЛИМА РУЗВЕЛЬТА И УИНСТОНА ЧЕРЧИЛЛЯ СТАЛА ВАЖНЕЙШИМ ПОЛИТИЧЕСКИМ СОБЫТИЕМ ПЕРИОДА ВТОРОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЫ. ГОТОВИВШИЕСЯ ПЕРЕГОВОРЫ ЛИДЕРОВ «БОЛЬШОЙ ТРОЙКИ» ВЫЗВАЛИ К СЕБЕ ПРИСТАЛЬНОЕ ВНИМАНИЕ СО СТОРОНЫ АДОЛЬФА ГИТЛЕРА. КОТОРЫЙ ОТДАЛ ПРИКАЗ СОВЕРШИТЬ ПОКУШЕНИЕ НА РУКОВОДИТЕЛЕЙ СССР. США И ВЕЛИКОБРИТАНИИ. БЛАГОДАРЯ ЭФФЕКТИВНОЙ РАБОТЕ СОТРУДНИКОВ СОВЕТСКИХ ОРГАНОВ ГОСУДАРСТВЕННОЙ БЕЗОПАСНОСТИ ГИТЛЕРОВСКИЕ ПЛАНЫ БЫЛИ СОРВАНЫ.

План фюрера

Идея устранения своих политических противников возникла у Гитлера еще после прошедшей в марокканском городе Касабланке в январе 1943 года встрече Рузвельта и Черчилля. Варианты операции по уничтожению всех троих лидеров антифашистской коалиции, получившей наименование «Длинный прыжок», разрабатывались в абвере и СС. Подготовку операции курировали глава абвера адмирал Вильгельм Канарис и начальник главного управления имперской безопасности Эрнст Кальтенбруннер.
Благодаря тому что нацистская разведка сумела расшифровать американский военно-морской код, ей стало известно о наиболее вероятном месте будущей встречи «Большой тройки» - Тегеране. Эту информацию в «третьем рейхе» расценили как благоприятную, поскольку в тот период у Германии в Иране была значительная резидентура. Правивший в этой восточной стране с 1925 по 1941 год Резашах Пехлеви поддерживал хорошие отношения с правительством Германии и покровительствовал германским коммерсантам. Естественно, гитлеровская разведка максимально использовала благожелательность монарха для создания под видом торговых предприятий ряда шпионских сетей. Одна из таких наиболее крупных структур была сформирована в районах, пограничных с СССР.

После нападения фашистской Германии на СССР советское руководство трижды обращалось к шахскому правительству по поводу пресечения активной подрывной деятельности гитлеровской разведки на территории страны. В стране складывалась опасная для стратегических интересов СССР угроза захвата власти полностью прогерманской политической группой, опиравшейся на поддержку нацистской шпионской сети. 25 августа 1941 года в целях самообороны и в соответствии с 6-й статьей заключенного в 1921 году договора между РСФСР и Персией на часть территории Ирана были введены советские войска. Одновременно в южную часть Ирана вступили войска Великобритании. 29 января 1942 года состоялось подписание договора о союзе между СССР, Великобританией и Ираном. гарантировавшего территориальную целостность и суверенитет Ирана. Правительство Ирана, в свою очередь, взяло на себя обязательство предоставить железные и шоссейные дороги для перевозки стратегических грузов.
 
Несмотря на изменение политической ситуации в стране, разветвленная гитлеровская агентура продолжала активно действовать. Так, резидент абвера Юлиус Шульце-Хольтус, чьим прежним удачным прикрытием был пост консула в Тебризе, после распоряжения о высылке из страны гитлеровских представителей перешел на нелегальное положение. Он передвигался теперь под видом муллы, для чего ему пришлось облачиться в соответствующее одеяние и отрастить бороду. Летом 1943 года к нему была сброшена группа парашютистов с радиопередатчиком, что позволило установить двустороннюю связь с Берлином. Другим крупным немецким резидентом в Иране был сотрудник СД Франц Майер. Он приехал в Тегеран в 1940-м. Прикрытием для него была должность представителя фирмы «Мерседес». Отличавшийся хладнокровием Майер бегло говорил поперсидски и мог выдавать себя за коренного жителя. Перейдя на нелегальное положение, он скрывался на армянском кладбище в иранской столице, где работал могильщиком. Этот нацистский агент планировал организовать свержение центрального правительства, готовил диверсии и акты саботажа. Незадолго до проведения Тегеранской конференции к нему направили проникших в страну шестерых парашютистов-диверсантов.

Главная роль в проведении в жизнь операции «Длинный прыжок» принадлежала Отто Скорцени. Этого человека в исторической литературе называют «диверсантом № 1 третьего рейха». Скорцени был родом из Австрии. В техническом университете Вены получил диплом инженера. Некоторое время был управляющим строительной фирмы, но его гораздо больше привлекала деятельность иного рода. В первый период войны Скорцени в составе войск СС воевал на Западном, а затем на Восточном фронте. В дальнейшем его деятельность была связана с секретными службами. Скорценн проявил себя незаурядным организатором дерзких диверсионных операций. Самой известной из них стало похищение арестованного в Италии диктатора Муссолини, что создало ему высокую репутацию в глазах Гитлера. В Германии очень рассчитывали на то, что руководство Скорцени операцией «Длинный прыжок» поможет успешно ее реализовать. Гитлеровский диверсант тайно приезжал в Иран для переговоров с местным нацистским подпольем и изучения обстановки. Под его руководством в Копенгагене проходили подготовку отобранные им террористы, которым фюрер доверил десантироваться в составе нескольких групп на территории Ирана для совершения миссии,способной, по его расчетам, изменить ход войны в пользу фашистского блока.
После войны Скорцени жил в Испании под зашитой диктатора Франсиско Франко. Он написал мемуары, которые переведены, в частности, на русский язык. Автор подробно рассказал о руководимой им в Италии операции «Дуб» по освобождению Муссолини, об осуществленной им в Венгрии операции «Фаустпатрон» по свержению готового пойти на капитуляцию венгерского правительства, о проведенных им диверсиях в стане противника в ходе операции «Гриф» во время наступления вермахта в Арденнах в де-кабре 1944 года. Но о «Длинном прыжке» хранил молчание. Лишь раз, в 1966 году, Скорцени подтвердил факт неудачи покушения на «Большую тройку». Вероятно, «диверсанту № 1» было не очень приятно вспоминать о грандиозном провале, который он потерпел из-за действий противостоящих ему советских спецслужб.

Крах

Первая информация о готовящейся кровавой акции в Тегеране поступила с оккупированной территории Советской Украины, названной нацистами «рейхскомиссариатом Украина». В городе Ровно, который захватчики сделали административным центром «рейхскомиссариата». в период оккупации действовал под видом германского офицера Пауля Зиберта легендарный разведчик Николай Кузнецов. В многочисленных работах, посвященных этому выдающемуся человеку, неизменно отмечено его умение найти особый психологический подход к различным людям, что, разумеется, играло большую роль в добывании им важнейшей информации.

Один из знакомых Кузнецова-Зиберта, штурмбанфюрер СС Ульрих фон Ортель, выделялся среди других нацистских офицеров. Он любил демонстрировать собеседнику независимость суждений, порой позволял себе и критику некоторых из руководителей фашистского режима. В общении с ним советский разведчик постепенно изучал его характер и привычки. Он сумел расположить к себе Орте- ля, завоевать его доверие. У эсэсовца была слабость - любовь к крепким напиткам. Во время одного из «дружеских застолий» он предложил собеседнику оставить свою теперешнюю службу и начать работать под его непосредственным началом - стать разведчиком-боевиком. Со свойственным ему цинизмом Ортель заявлял, что это принесет «настоящие деньги». Во время другого «задушевного» разговора он упомянул о существовании в Скандинавии особой школы подготовки террористов, предназначенных для крайне важного задания. В разговоре прозвучало и имя шефа - Отто Скорцени. Вспоминая о недавнем успешном похищении Муссолини, нацист самонадеянно заявлял: «Мы повторим прыжок в Абруццо. Только это будет «Длинный прыжок»!» Кузнецов старался поддерживать отношения с Ортелем осторожно, чтобы своим любопытством не вызвать подозрений. Ему предстояло твердо вычислить место намечаемой акции. Анализируя свои беседы со штурмбанфюрером, а также сообщения работавшей с ним на советскую разведку Марии Мякоты, он пришел к убеждению, что речь идет об Иране. Ортель косвенно подтвердил это, когда заявил, что привезет настоящие персидские ковры. Отправленное Кузнецовым донесение повлекло за собой разработку комплекса мер по пресечению гитлеровского замысла. 

В период Великой Отечественной войны нацистам в Иране противостояла группа советской резидентуры, которую возглавлял Иван Агаянц. Работавшие вместе с ним люди вспоминали, что он был опытнейшим работником госбезопасности и проницательным человеком. Агаяни был превосходно образован, свободно говорил на нескольких иностранных языках. Ко времени своего назначения в Тегеран в начале войны он уже неоднократно проявил способности и профессионализм. В 1937 году Агаянц был направлен в парижскую резидентуру под прикрытием сначала сотрудника торгпредства, а затем заведующего консульского отдела. В дальнейшем его перевели в Испанию, в которой бушевала кровавая гражданская война. Он участвовал в операции по вывозу в Москву лидеров испанских коммунистов - Хосе Диаса и Долорес Ибаррури.

Вернувшись в Москву, А гая и на назначили начальником отделения, а затем заместителем начальника одного из отделов 1-го Управления НКГБ СССР. На новом месте службы в Иране он сплотил вокруг себя команду крепких профессионалов. Одним из них стал Геворк Вартанян, действовавший под оперативным псевдонимом Амнр. Он организовал оказавшуюся чрезвычайно эффективной группу, ведущую наружное наблюдение. Она передвигалась по го-роду на велосипедах, что дало повод для Агаянца в шутку назвать ее «легкой кавалерией». Группе Вартаняна удалось выявить более 400 человек, контактирующих с гитлеровской разведкой. Среди них оказались и служащие шахского дворца, и работники министерств.
 
Работа советской резидентуры в Иране позволила предотвратить готовящиеся диверсионные акции фашистов в Советском Закавказье и раскрыть каналы заброски немецких агентов в СССР из Ирана. Агаянцу и его товарищам удалось много сделать для обеспечения безопасности трансиранской железнодорожной магистрали, по которой шли в СССР военные грузы союзников. Руководство советской госбезопасности отмечало: «Важная оперативная разведывательная информация, получаемая советскими разведчиками в Иране, сыграла существенную роль при принятии военным командованием и руководством страны тех или иных политических и военно-стратегических решений».

Накануне проведения конференции мировых лидеров перед резидентурой Агаянна, располагавшей информацией о замысле Скорцени, стояла сложная задача найти и обезвредить непосредственных участников операции «Длинный прыжок». Выйти на их след помогли кропотливо собранные из разных источников данные. Так, использовались сведения, полученные от перевербованных немецких агентов. К их числу относился и Ганс Вальтер, о котором рассказал, делясь воспоминаниями о драматичном 1943 годе, Геворк Вартанян. Вальтер выдавал себя за владельца книжного магазина и привлек внимание «легкой кавалерии» тем, что завсегдатаями у него оказывались многие из тех лиц, кто находился в числе объектов наблюдения. Было замечено, что «книголюбы» слишком долго задерживались в магазинчике, копаясь в стоявших на полках книгах. Людям из группы Амира тогда тоже пришлось пристраститься к чтению, что дало повод познакомиться с Вальтером. Им удалось установить, что хозяин магазина сильно разочарован в гитлеровской политике, считает нападение на СССР катастрофой и ожидает краха нацистского режима. Агаянц дал добро на его вербовку, которая затем была с успехом осуществлена. Вальтер подтвердил, что через магазин проходил обмен разведсведениями, при котором практиковалось размещение сообщений на страницах книг. При содействии завербованного Вальтера удалось вычислить нескольких участников шпионской сети. От него же были получены и некоторые сведения о «Длинном прыжке". Другим источником информации оказались работавшие на Берлин агенты-иранцы, заметно активизировавшие свою деятельность накануне конференции. Вартанян вспоминал, что одного из потенциальных участников теракта пришлось задержать прямо на свадьбе.

Собранные сведения позволили установить, что выброшенный фашистский десант находится недалеко от города Кум в нескольких десятках километров от Тегерана. В этом священном для мусульман-шиитов городе немцы в тот период еще сохраняли разветвленную агентурную сеть, не разгромленную советской разведкой. Оказавшись на иранской земле, диверсанты преобразились: облачились в местную одежду и перекрасились. Затем они на верблюдах направились в сторону Тегерана, где их ждала встреча с эсэсовским резидентом. В их погруженном на «корабли пустыни» багаже находились рация и оружие. В Тегеране «гостей из Германии» ожидала конспиративная вилла на одной из центральных улиц - Надери. Недалеко от нее находились посольства СССР и Великобритании. Группу в иранской столице взяли под наблюдение. Резидентура Агаянца определила, что «гости» установили связь с Берлином. Их передачи были запеленгованы и расшифрованы. Стало ясно, что задачей прибывшей из-под Кума группы радистов было создание своего рода плацдарма для прибытия основной группы диверсантов, во главе которой должен был находиться сам Отто Скорцени, ранее уже бывавший в Тегеране. Предполагалось проникновение в английское посольство через водопровод 30 ноября - в день рождения английского премьер-министра, на который британский политик, вероятно, пригласил бы своих союзников по антигитлеровской коалиции.
 
Агаяни категорически запретил штурмовать виллу. Радистов задержали тихо. Вартанян характеризовал Ага- янца как своего учителя и вспоминал в беседах его слова: «Разведка заканчивается там, где начинается стрельба». О дальнейших событиях Геворк Андреевич рассказывал в интервью: «Мы арестовали всех диверсантов первой группы и заставили их работать под нашим «колпаком», начав сеанс радиоигры с немецкой разведкой. Хотя был соблазн схватить самого Скорцени, мы сознательно дали радисту возможность передать условный сигнал провала, чтобы Берлин отказался от второго десанта: «Большая тройка» уже находилась в Тегеране, и рисковать мы не имели права. Это подействовало, и немцы отказались от направления в Тегеран главной группы во главе со Скорцени. Немцы поняли, что у них ничего не по-лучится».

Система охраны

Работа отечественных органов гос-безопасности в Тегеране, конечно, не ограничилась лишь одним пресечением «Длинного прыжка». Была разработана целая система обеспечения безопасности конференции. В августе 1943 года Тегеран посетила группа руководителей НКВД - НКГБ СССР. В ее состав входили заместитель наркома внутренних дел по войскам Аркадий Аполлонов, начальник 2-го Управления (контрразведывательного) НКГБ СССР Петр Федотов и заместитель начальника 6-го Управления (охранного) НКГБ СССР Дмитрий Шадрин. В ходе этой поездки состоялся осмотр аэродрома, вокзала, территории советского посольства. Высокие чины госбезопасности тщательно ознакомились с мерами поддержания общего порядка в иранской столице. Результатом инспекционного визита стала разработка комплекса мер по безопасности во время проведения конференции. Вместе с представителями силовых структур в этой работе участвовали и сотрудники Наркомата иностранных дел СССР.

Было принято решение привлечь к охране конференции советских пограничников. В октябре эшелон с личным составом 131 -го мотострелкового полка пограничных войск НКВД СССР прибыл в Азербайджан, откуда был перевезен на иранскую территорию. Это воинское подразделение имело прекрасную репутацию. Полк начал формироваться в ноябре 1942 года в подмосковном Бабушкине в казармах Московского воен-но-технического училища войск НКВД. Командиром полка стал Герой Совет ского Союза Никита Кайманов. При его назначении учитывались не раз проявленные этим человеком выдающиеся качества, личное мужество и волевой характер. Кайманов начал службу в по-гранвойсках в 1929 году. В 1931 году он отличился при уничтожении проникшей в Азербайджан крупной вооруженной банды. Ему довелось быть и участником Советско-финляндской войны 1939-1940-го года. С началом Великой Отечественной в связи с угрозой войны с Финляндией Кайманова направили на пограничную заставу № 6. Он руководил героической обороной этой заставы. 19 суток гарнизон отражал массированные атаки противника с артиллерийским и минометным обстрелом. После потери связи с командованием отряд Кайманова прорвалкольцо окружения в направлении финской территории, где противник этого совсем не ожидал. Пройдя по лесам около 160 км, отряд соединился с советскими войсками. При выходе из окружения были спасены все раненые.
 
Не менее яркими были биографии и других представителей руководящего состава полка. Так, заместителем Кайманова по строевой части стал Герой Советского Союза Иван Чернопятко. Он служил в пограничных войсках с 1936 года. Будучи командиром взвода маневренной группы 59 Посьетского пограничного отряда, он героически проявил себя в 1938 году в боях у озера Хасан. Чернопятко сражался тогда на высоте Заозерная. Во время боя ему пришлось принять на себя командование ротой. Будучи четырежды раненным, он не оставил подразделение, которое под его умелым командованием отбило 11 атак. Тридцать шесть военнослужащих 131 -го мотострелкового полка пограничных войск были удостоены правительственных наград, полученных на фронте. В полк отбирали лучших солдат. Непосредственно перед конференцией специальным распоряжением Генштаба полк был усилен отдельным батальоном в количестве 320 человек, который после завершения встречи мировых лидеров был выведен за штат полка.

Прибыв в Тегеран, командир пограничников на встрече с Иваном Агаянцем обсудил сложившуюся в городе обстановку. Объектами усиленной охраны были аэродром, маршрут следования высоких лиц, здания посольства, консульства, торгпредства, комендатуры, а также дворец шаха, почта, телеграф, военные склады. У прибывших в 
Иран пограничников оставалось время для подготовки, изучения города и особо важных объектов в нем. Оперативная подготовка личного состава включала в себя и разъяснение ответственных задач, связанных с охраной лидеров трех держав.

Кайманов работал в Тегеране по формированию максимально надежной системы безопасности в тесном взаимодействии с сотрудником ГУКР «Смерш» НКО СССР подполковником Николаем Кравченко, осуществлявшим координацию деятельности нескольких структур, которые готовили конференцию.
 
По согласованному решению встреча руководителей стран должна была проходить на территории посольства СССР. Выбор места переговоров представлялся удачным. Территория советской дипломатической миссии была отделена от улицы высокой трехметровой каменной стеной. Сюда не доносился городской шум. Но сотрудники госбезопасности при изучении места проведения предстоящей конференции нашли отдельные изъяны в обеспечении ее защиты. Они обратили внимание на то, что водоснабжение посольства уязвимо для возможных диверсий, ведь вода поступала с гор по водоводу с 89S неохраняемыми колодцами. Подобное положение дел с водоснабжением сочли недопустимым. Проблему решили, наладив доставку питьевой воды из горных источников прибывшими из Баку автоцистернами. Накануне конференции сотрудники госбезопасности превратили территорию посольства СССР в настоящую крепость, где во время про-ведения переговоров находились более 150 сотрудников охраны и специальная рота красноармейцев-автоматчиков в количестве 200 человек.

Посольства СССР и Великобритании в Тегеране были расположены близко друг от друга. Переходная зона между ними была по согласованию двух сторон ограждена высоким брезентовым забором. Службы безопасности обеих держав считали меры по защите двух дипмиссий достаточно надежными. Но ситуация вокруг посольства США, рас-положенного в другом районе, вызывала немало вопросов. Если бы Рузвельт поселился в представительстве своей страны, ему пришлось бы не раз ездить по узким тегеранским улочкам. Рискованными были и возможные поездки к Рузвельту других участников встречи. Несмотря на срыв «Длинного прыжка» и многочисленные «зачистки» в городе всех вызывающих подозрение лиц, конечно же, нельзя было исключать возможность того, что машины с высокопоставленными гостями на улицах могут поджидать нераскрытые агенты «третьего рейха».

Президент США, оценив все проблемы, которые создавало и для него лично, и для партнеров по переговорам его размещение в посольстве США, принял предложение поселиться в советской миссии. Свидетельтех исторических событий Валентин Бережков в своей книге пишет: «Рузвельт вначале отклонил приглашение остановиться в советском посольстве. Он объяснял, что чувствовал бы себя более независимым, не будучи чьим-то гостем. Кроме того, он уже раньше отклонил приглашение, полученное от англичан, и мог теперь обидеть их, приняв приглашение русских. Но, в конечном счете. соображения удобства, а главное, безопасности всех участников встречи побудили его согласиться. Это обстоятельство американцы особенно подчеркивали. Они ссылались, в частности, на посла США в Москве Аверелла Гаррнмана, который, помимо всего прочего, указал Рузвельту на то. что, случись что-либо с английским или советским представителями на пути в американскую миссию, президент сам счел бы себя ответственным, если бы отклонил предложение русских. Приняв предложение поселиться в советском посольстве, президент США, судя по всему, потом не жалел об этом. Большое удобство для Рузвельта, которому из-за паралича обеих ног было трудно пере-двигаться, состояло также и в том, что его комнаты выходили прямо в большой зал, где происходили пленарные заседания конференции».

О Тегеранской конференции написано множество книг. По-разному трактуя те или иные этапы переговоров мировых лидеров, авторы неизменно сходятся в оценке огромной важности для мировой истории этого события. Неслучайно Уннстон Черчилль, предваряя трудные переговоры, в свойственной ему красноречивой манере произнес: «Наша встреча представляет собой величайшую концентрацию мировой мощи, которая когда-либо существовала в истории человечества. Я молюсь, чтобы мы были достойны этой возможности, данной нам Богом, - возможности служить человечеству». Руководители антигитлеровской коалиции обсудили на конференции вопросы об открытии второго фронта и об участии СССР после разгрома фашистской Германии в войне против милитаристской Японии. На встрече рассматривалась и проблема обеспечения безопасности в мире в послевоенное время. В завершение работы конференции западные лидеры пожелали выразить свою признательность представителям советской системы госбезопасности, чья блистательная работа позволила столь безукоризненно четко обеспечить про-ведение Тегеранской конференции.
 
На протяжении десятилетий сохраняется большой интерес во всем мире не только к официальной истории встречи «Большой тройки», нашедшей отражение в ряде дипломатических документов, но и к тайной истории этой встречи, связанной с работой служб безопасности. Она привлекает внимание и историков, и литераторов, и кинематографистов. Большую популярность приобрел снятый режиссерами Александром Аловым и Влади миром Наумовым в 1980 году фильм «Тегеран-43», отразивший поединок советских и фашистских спецслужб. В фильме замечательно сыграли наши знаменитые артисты Игорь Костолевский, Наталия Белохвостикова, Армен Джигарханян. В масштабный кинопроект были приглашены и звезды западного кино Ален Делон, Курд Юргенс, Клод Жад. Фильм полюбил не только массовый зритель, его высоко оценили профессионалы из мира кино. Картина была удостоена приза Московского международного кинофестиваля. Этот знаменитый фильм, конечно же, в первую очередь художественное произведение, а не документальная реконструкция памятных событий. Когда в одном из интервью Геворка Вартаняна спросили о кинокартине, легендарный разведчик заметил: «Есть в картине правдивый момент: диверсанты собирались проникнуть в английское посольство через водопровод и совершить теракт как раз в день рождения Черчилля - 30 ноября. Действительно через старинную систему канаюв это было возможно. Остальное здорово накручено: Ален Делон, Париж, бандиты и красавицы».

В последние десятилетия опублико-вано немало книг и статей, посвященных «тайной войне» периода Тегеранской конференции. В ряде документальных фильмов и передач были освещены ма-лоизвестные или вовсе не известные ранее подробности подготовки и про-ведения встречи «Большой тройки». И конечно, бесценными материалами стали рассказы-воспоминания Геворка Вартаняна, сыгравшего столь важную и яркую роль в тегеранских событиях.

ТЕКСТ: Михаил ДАНИЛОВ